Читать книгу - "Наследники Земли - Шон Уильямс"

— Юэй, не надо, — сказала она, — кто-то должен остаться и приглядывать за тобой.

— Ладно, останься, — сказал он. Потер лицевые пластины и ощутил, как чешуйки белого и черного цвета размазываются под пальцами. — Можешь остаться ты одна.

Она помогла Юэю занять его место в нише.

— В самом деле, не нужна ли тебе медицинская помощь?

— Тело само лечит меня, — ответил он.

Ю-Кван могла поверить в это. Люди знали о давней истории биомодификации Юлов. Прислонившись к стене, она наблюдала за Юэем, пытавшимся найти наиболее удобное положение.

— Извини, конечно. — Он заговорил первым — осознав, что не знает причину, по которой Ю-Кван пришла в его убежище. — Но что ты делаешь здесь, Кэрил Хацис?

— Просто пришла поблагодарить за твой разговор с Практиком — когда ты выступил в нашу защиту.

Он шутливо продемонстрировал пожатие рук — совсем по-человечески, намекая, что не верит ей:

— Это ведь не единственная причина? Наверное, есть и еще что-то.

Одно мгновение казалось, что Ю-Кван станет все отрицать, но неожиданно она капитулировала:

— Ладно, так и быть. Я пришла сказать, поскольку считаю, что ты должен знать: мы получили сигналы с Сагарси. Не напрямую — поскольку все еще избегаем мгновенной коммуникации. Тем не менее в сигналах нашлось то, что заполнило определенные пробелы.

— И что же там нашлось?

— Во-первых, подтверждение активности, имевшей место в системе Пи-1 Большой Медведицы. Там действительно что-то происходило — и пока мы не знаем, что именно. Далее, пришло сообщение от Тор: она попыталась говорить с Морскими Звездами. — Тут Ю-Кван смущенно пожала плечами. — Кажется, есть вероятность, что дело дойдет до контакта.

Ему показалось, что фигура андроида раздвоилась, затем оба изображения опять слились в одно.

— Понимаю, — сказал Юэй, на самом деле не понимая ничего. — Думаю, это интересно?

— Интересно? — скептически переспросила она. — Еще бы! Если на самом деле удастся войти в контакт… уговорить их не разрушать наши колонии — тогда мы сможем вернуться!

— А почему мы должны будем вернуться? И зачем?

— Ну, потому… — Она замялась, впервые задаваясь подобным вопросом. — Потому что у нас есть дом, Юэй.

— Твоего дома больше нет, — продолжал стоять на своем Юэй. — Земля уничтожена, и это сделали сами люди, когда…

— Это не важно! — прервала она Юла. — Это исходный пункт всего движения и место, с которым мы связаны. А разве ты не хотел бы вернуться, если бы мог, туда, где родился твой народ?

Юэй не знал ответа. Вернуться в родные им миры? Такая возможность вообще не рассматривалась им прежде. Юэй был выведен искусственно, прошел через кокон, затем вырос — всё на борту «Мантиссы». Он никогда не покидал свой корабль дольше, чем на цикл.

— Подобное не слишком меня привлекает, — ответил Юэй. — Как и всех нас.

— А как же подвид Мечтателей?

— Они создали себе новый мир, Кэрил Хацис, и уже не нуждаются в возвращении старого.

— А Практик?

Тут Юэй не сдержался, по лицу сразу же побежал целый всплеск эмоций.

— Следовало бы спросить Практика, что он сам думает о таких вещах. Мне не пристало говорить от его имени.

— Но будет ли он?… — Ю-Кван замялась, и Юэй почувствовал: теперь она готова открыть истинную причину, по которой пришла. -…Позволят ли нам вернуться, когда мы сами захотим этого?

На самом деле Юэй не мог знать точного ответа. Да, вопрос сам по себе выглядел резонным — раз Двуличие может быть остановлено, то не остается и причин для бегства, и тогда человечество сможет вернуться в систему своего первоначального обитания. Однако люди уже встретились с Практиком и Юлами/Гоэлами, и теперь их судьбы тесно связаны. Если Практик решит продолжить движение, не важно, с Двуличием или без, он может не захотеть остановиться, даже на время. Он может не захотеть терять корабли-прорезатели, другие ресурсы, особенно зная, что Прядильщики уже не станут возобновлять свои Дары. Да, собственно, Практику вряд ли приходилось сталкиваться с подобной дилеммой прежде.

— Я опять скажу: спросите его сами.

— Такая попытка уже была, — ответила Ю-Кван. — Он не стал отвечать, сказав, что прежде я должна согласиться на съедение. А такой вариант никогда не одобрит мой оригинал.

— В таком случае не понимаю, чем тебе помочь. — Он тревожно заворочался в нише. — Я очень устал, Кэрил Хацис, и нуждаюсь в отдыхе.

— Ладно, нет проблем. — Она мило улыбнулась. — Я вовсе не против. Подожду ответа здесь, рядом с тобой. Возможно, мы еще поговорим, но позже.

Он нахмурился:

— Зачем еще? Не нужно.

— Не хочу, чтобы с тобой произошло что-либо плохое во время моего отсутствия, — сказала она.

И хотя Ю-Кван попыталась сделать вид, что не смотрит на Юэя, он знал: ее внимание сосредоточено на ране, шрам от которой пересекал его брюхо.

Он хотел протестовать, потом передумал. Раз она сама решила остаться, к чему его запрещения? Возможно, позже ему действительно понадобится помощь. В конце концов неизвестно, что именно сделает с ним Искупление, данное Практиком. Оно способно даже убить его — во сне. Однако Юэй уверил себя: он будет жив до тех пор, пока нужен. Что станет с ним потом? Думать об этой перспективе не хотелось.

Ю-Кван ждала, пока он устроится в нише поудобнее. Юэй чувствовал ее взгляд, оценивающий и внимательно изучающий в поисках неуловимых, но беспокоивших ее изменений. Он не обращал на этот взгляд никакого внимания. Одолевала усталость, хотелось только одного — отдохнуть; тишина же, спустившаяся на убежище, позволяла сделать именно это…

* * *

В полусне Юэю казалось — он снова в мутировавшем некогда чреве Практика. Что бы ни представляло собой это создание, намерения его были понятны. Тело Юэя кроили заново с неумолимой точностью хирургического автомата. Крики и стоны не слышал никто — виднелись только трубки, да лихорадочно мелькавшие в его внутренностях ножи и зажимы. Кто-то создавал тело заново, меняя не только физическую структуру, но и гормональную среду. Его внутреннее устройство делали пригодным для того создания, носить которое он избран.

Когда же пришло время поместить это создание в Юэя, тот не воспринимал почти ничего. Запомнились только руки, странно изогнутые и тонкие, возникшие из стен и вложившие в него что-то белое, мягкое, напоминавшее по форме бобовое зерно, размером достигавшее половины головы самого Юэя. Он помнил беззвучное отслаивание тканей, которые затем прижигали, зашивая Юэя вместе с тем, что находилось внутри. Ослабшего, находившегося в тяжелом шоке Юэя буквально выдавило из чрева Практика, а затем он съехал вниз по скользкому желобу, смыкавшемуся с пандусом в глубине организма — в самом сердце «Мантиссы-А». Оттуда Юэй с трудом пустился в обратный путь — направился к нише, в которой теперь находился.