Читать книгу - "Флибустьер - Хайдарали Мирзоевич Усманов"

не клепали руны на поверхность – они вплавляли их внутрь металла, чтобы энергия текла по ним, как кровь.

Вдоль стен тянулись захватные кронштейны, на которых раньше висели инструменты, рунные усилители, аварийные маски. Теперь всё было сорвано, расплавлено, а где-то даже висел обугленный остаток рунного жезла, своеобразного прообраза лучевого ружья, что применяли гномы. Его кристалл погас, но на осколках все ещё виднелись следы миниатюрных письмен, как на древних талисманах.

На полу, то тут, то там, всё также можно было обнаружить тела погибших гномов. Их скафандры, похожие на рунические латы, были покрыты трещинами, словно после перегрузки изнутри. Каждый был украшен индивидуальной вязью символов – у инженеров над сердцем был вырезан знак молота и пламени, у рунотехников – кольцо света, у техников по эфирным ядрам – тройная спираль. Эти символы не просто показывали принадлежность – они управляли потоками магии, усиливали реакцию, защищали от разрыва рунного поля. Теперь же все эти руны поблекли, а некоторые даже словно выгорели изнутри.

На одном из тел Кирилл заметил шлем с выбитым забралом. Изнутри стекло запеклось от жара. Стараясь присмотреться, парень наклонился к нему, и медленно провел пальцем по вмятине.

– Внутренний всплеск. Они пытались перезапустить защиту, но эльфы сорвали рунный контур. – Глухо пробормотал он, вспоминая то, что успел усвоить из тех баз знаний, что уже изучил в отношении подобных систем защиты.

Дальше шёл основной коридор. Широкий, с рельефным потолком, где выгравированы потоки символов – будто роса света, застывшая в металле. Здесь даже воздух был тяжелее, с привкусом озона и гари. Видимо аварийные системы успели сработать, загерметизировать повреждённые отсеки, и восстановить атмосферу… Но экипаж это уже не спасло.

Вдоль стен шли кабели и жилы, оплетенные рунными кольцами. Это была особая технология гномов. Магическая проводимость усиливалась через кристаллические узлы, идущие вдоль медных жгутов. Некоторые из них потрескались, и изнутри вытекала не кровь, но густая серебристая жидкость, которая при слабом свете напоминала ртуть. Это был рунический катализатор, живой компонент, без которого вся система не могла существовать.

Пол был устлан обломками кристаллических пластин. Которые когда-то были визуальными проекционными панелями, на которых раньше отображались карты систем, энергетические потоки, маршруты зондов. Теперь же они были покрыты трещинами, а кое-где всё ещё проецировались искажённые фантомы данных – куски изображений, перекошенные, как обрывки снов. Карта звёздного сектора… Гномьи символы… Предупреждения, повторяющие одно и то же слово – “предательство”…

Далее, за весьма массивными створками, открывшимися с глухим скрежетом, лежала обсервационная палуба, где когда-то гномы наблюдали за звёздами и разрывами эфира. Купол из прозрачного, и явно очень прочного сплава сейчас был наполовину треснут. В разломах мерцали обрывки защитных рун, удерживающие вакуум. Само панорамное стекло покрыто сетью микротрещин, через которые просвечивало чёрное небо и астероиды, блуждающие за бортом.

Даже по этому залу валялись разбросанные тела. Некоторые сидели, прислонившись к стенам, будто уснули, не успев поднять оружие. А рядом с одной консолью лежит гном, явно мастер рун, у которого руки были сжаты до судорог. Его перчатки всё ещё испускали слабое свечение, след рунного плетения, так и не доведённого до конца.

Заметив это, Кирилл медленно и осторожно подошёл ближе. Взгляд скользнул по панели – на ней были видны следы эльфийских меток. Плавные, изящные линии, как следы когтей на стекле. ИИ корвета уже пояснил парню, что – это был взлом рун через зеркальный контур. Что являлось запрещённым методом. Ведь так эльфы буквально заставили рунные линии самоуничтожиться, создав зеркальное отражение их же сигнала.

– Вот почему все они мертвы. Их защита сработала против них самих. – Тихо сказал парень, внимательно разглядев последствия таких преступных действий. Однако, судя по старательно демонстрируемому “невинному” взгляду со стороны бывшего капитана лёгкого крейсера эльфов, которая также тут присутствовала, и явно узнала свои собственные следы, сами эти остроухие зазнайки точно не считали подобное со своей стороны каким-то нарушением.

Дальше начинался сердечник – место, куда обычных и неподготовленных разумных, даже гномов, не пускали. Так как здесь располагался рунный реактор, соединяющий машинную энергию и магию. Гномы всегда гордились им. В отличие от реакторов других рас, это не был простой источник энергии – это было полноценное горнило магической кузни в миниатюре. То самое место, где потоки магии переплавлялись в энергию.

Центральная камера – круглая, с массивными кольцами, вращающимися в разных направлениях. Но теперь все кольца остановились, хотя даже в покое они выглядели угрожающе – как застывший механизм древнего бога. На стенах можно было разглядеть тысячи всё ещё “тлеющих” магией рун. Некоторые всё ещё светились слабым синим светом, образуя почти живую сетку.

На полу – тела обслуживающих механиков рун. Их доспехи были тяжелее остальных, с впаянными в пластины миниатюрными кристаллами – каждый настроен на свой элемент. Свет… Металл… Пламя… Эфир… В шлемах были встроены прозрачные смотровые линзы, через которые Кирилл видел застывшие, помутневшие глаза.

А у одного гнома – на груди всё ещё горел рунический сердечник. Индивидуальный резерв магии, сжимавшийся в медленно угасающий шар света.

Кирилл коснулся его – и тот рассыпался пылью. На стене реакторного зала, у одного из терминалов, виднелась надпись – выцарапанная на металле, не рунным ножом, а обычным клинком:

“Они ударили в спину. Также эльфы знали наши ключи.”

Последним Кирилл вошёл в лабораторию. Она была завалена… Панели сорваны… Колбы разбиты… А в центре – огромное стеклянное сферическое устройство, когда-то хранившее образцы эфирной материи. Теперь же оно треснуло, и изнутри всё ещё струился тонкий дымок, как последнее дыхание умирающего. А запах металла и озона усилился.

Вдоль стен стояли многочисленные исследовательские капсулы с закреплёнными внутри останками неизвестных существ. Одна из капсул была расколота – и внутри, на полу, Кирилл заметил следы эльфийских кристаллов, вплавленных в обшивку. А это могло означать, что вся эта история с совершенно случайным нападением, могла быть всего лишь верхушкой айсберга. Они пришли не просто уничтожить. Они могли искать что-то… Что-то такое, что гномы нашли первыми. Осознав этот факт, Кирилл тихо произнёс:

– Эльфы не уничтожили следы… Они намеренно оставили метку. Чтобы тот, кто найдёт, знал, что они сюда приходили. Но зачем?

Потом он медленно поднял взгляд на символ, выжженный на потолке. Это была эльфийская вязь, сияющая слабым белым светом:

“Свет не делится с камнем.”

И тогда ему всё стало ясно. Это была не просто бойня – это была демонстрация силы.

Некоторое время Кирилл ещё постоял посреди разрушенной лаборатории, где на стенах всё ещё поблескивали гаснущие линии рун. В воздухе всё