Читать книгу - "Кристальный матриархат - Александр Нерей"

меня пеняет, чем на вас. И ты, Головастик, когда в мебельный снова пойдёшь, не замахивайся на «Классику». Бери два «Трио». Запомнил? Чтобы не тратить время на… Чтобы не тратить время. Эх, яблочко. Куда ты катишься! — невесело, но песенкой закончила разговор Кармалия.

А жучок в третий раз начал скрипучие рулады: «Ц-с! Ц-с!»

— Дезинсектор! — крикнула кому-то Стихия, и жучок сразу умолк.

— Испытывайте, и дело с концом, — вздохнула Ливадия.

— Куда умываться пойдёшь? — строго спросила у меня Кристалия какую-то нелепицу.

— Твоими слёзками… — начал я полушутя.

— Следующий вариант, — сказала Кармалия.

Я крепко задумался над таким глупым, по моему мнению, вопросом.

«Куда бы я хотел? Домой, а там под краном? Сентябрь кончается. Холодная уже вода в кране. И на рыбалку с папкой не успел наездиться по теплу да с ночёвками. Куда бы сходить умыться? На Чёрное море, в Джубгу? Там вода солёная. Засохнет на лице и чесаться будет. Хоть на пляж иди умываться, а сам думай, что на море. Или на рыбалке. И Кубань там рядом. Решено», — покончил я с думками и озвучил незатейливое решение.

— На Второе городское водохранилище, — бодро заявил судьям.

— Сами всё видели. Ни жучок, ни душа, ни мы с вами ему ни взглядом, ни намёком, — грустно вздохнула Кармалия.

— Может, не всё ещё потеряно? — спросила Кристалия с надеждой.

— Время не тянем. Больше не тянем. Возвращаем его в нормальный человеческий режим. И без фокусов. Договорились? — закончила суд Кармалия.

Я ничегошеньки из их о разговора не понял, да и не хотел понимать. От грусти в глазах Кармалии у меня защемило в груди, зазвенело над головой колокольчиком, давая понять, что натворил что-то опечалившее её, а вот что именно, так и не смог взять в толк.

* * *

«Выбрал для умывания городское водохранилище с пляжем. Что с того? Где лучше было умываться? Слёз Кристалия пожалела. У Насти с Димкой и так поутру умоюсь. Под краном дома? Может, и нужно было, да как-то неохота», — размышлял я не спеша, пока не осознал, что оказался в любимом месте.

— Я всё ещё в мороке и всё ещё ребятёнок? Городские водохранилища и пляжи. Тут я со всеми мирами веселился, — обрадовался я. — За нос меня таскали. Сегодня точно сбегаю в сторону будущего. Вот, значит, чего они перепугались? Ура! Всё узнаю. Хоть одним глазком, но гляну на него.

Я запрыгал на одной ножке и крикнул в небо:

— Хоть недолго себя человеком почувствовать. Надеюсь, этот морок не очень короткий?

— Ц-с! Ц-с! — ответил тёмно-зелёный жук и пролетел мимо.

Я перестал прыгать и уставился на жука, а тот не кружась, не вертясь, устремился прямиком к тому месту, где я в прошлом мороке разговаривал со своим взрослым отражением.

— Загляну снова в воду. Вдруг, он и в этом мороке отражается? Заодно умоюсь, как Кармалии обещал.

Отложив планирование дальнейших действий и разглядывание ярких морочных пейзажей, я подошёл к берегуводохранилища и осторожно посмотрел в воду, ожидая увидеть небритого старичка. Но никто не появился и не отразился, поэтому я смело опустился на колени и начал обещанное умывание.

Только потянулся к воде, как она, вдруг, фонтаном брызнула в лицо. Не только брызгами, а ещё и кулак мужика-отражения выскочил из воды и треснул мне по лбу. Не больно, но обидно. Ещё и вымочил всего с головы до ног.

— Что же ты делаешь! — благим матом заорал я на мужика, возмутившись его подводному коварству.

* * *

— Я же говорил, что только так его разбудим, — радостно сказал Димка мамке Насте.

— Что же ты делаешь, — повторил я малолетнему извергу, окатившему меня водой из ковшика, и тут же забыл о пляжном кошмаре.

— Крест обещал поставить, а сам дрыхнешь. Ещё на мамку ногами брыкаешься. Пошли завтракать, — упрекнул меня новоявленный начальник. — После креста в мебельный спецмаг. Чтобы к вечеру хотя бы кровать для маманьки привезли.

— Молодец, что разбудил. Покомандуй, пока в себя приду, договорились? — попросил я напарника.

— Когда тебя не добудился, без разрешения мамке три серрублика выдал. На скоросъеды. Больно молочка захотелось… Верному Ответу дать, — замялся Настевич, признаваясь в содеянном.

— Какие такие скоросъеды? — не понял я спросонья.

— Это скоропорты. Только они у нас не успевают портиться. Вот их и прозвали скоросъедами. Сметана, молоко, колбаса. Всё, что льда требует для хранения, — объяснил домовитый недоросль.

— Понятно. Мог бы сам позавтракать, а мне с собой завернуть. Чтобы время не тратить. Сдаётся, что теперь у меня всё гораздо медленнее будет получаться, — сделал я неожиданное умозаключение.

— Да… Только… Верный Ответ! — взвизгнул маленький хозяин и выскочил из комнаты.

Димка с Настей всё нужное завернули в дорогу, избавив меня от лишних разговоров, комплиментов и прочих сантиментов, на которые я не был горазд ни в девятилетнем обличье, ни во временном взрослом.

Верный Ответ поселился в овощном ящике на лоджии с перспективой зимнего переезда в Димкину комнату. Настя была не против нового члена семьи, особенно после нашего балконного приземления, и перестала удивляться моим ангельским способностям, ещё не подозревая аналогичных в сыночке.

Димка, пользуясь моментом, уверил её, что именно я сделаю так, что ни одна крещёная душа о Верном Ответе не узнает. А мне, хоть и приятно было видеть беду выздоровевшей и повеселевшей, но, всё равно, в душе я её опасался, как женщину, как мамку, как полноправного члена правителей этого мира.

Тем более, вспомнив свои вчерашние речи на лодочной трибуне, не без оснований полагал, что скоро весь Армавир узнает и про дирижабли, и про революцию станичников, и про крест на Фортштадте, и обо мне, возмутителе тишины и спокойствия, Сашке-Кресте.

* * *

Я пришёл в себя, отсчитал пятьдесят рубликов в карман, двенадцать Насте, на уплату долгов и аренду ледника, памятуя о закупке мебели и товарище Яблоковой, которая, стоя на страже порядка, грозила мебельной конфискацией.

Потом попросил Кристалию о небольшой дымке над Армавиром, чтобы