Читать книгу - "Сценарист - Син Айкава"

узнать, что именно издаёт подобные звуки, но для этого пришлось ждать, пока тело вернёт прежнюю подвижность, а судя по тому, что он уже начинал чувствовать неприятные ощущения в районе тех мест, куда были воткнуты ножи Химико, быстро и резко двигаться он пока точно не сможет.

Наконец, когда самые утомительные и скучные две минуты подошли к концу, парень смог начать двигать своими конечностями. Разумеется, каждое подобное действие давалось ему с большим трудом, но подросток был упорным в своём желании, потому не останавливался, решив сменить лежачее положение на сидячее.

На середине этого процесса острая боль пронзила всё его тело. Полученные раны напомнили о своём существовании, из-за чего Сину пришлось сжать зубы, чтобы не закричать. Впрочем, от болезненного стона, что тут же вырвался из его уст, это его не спасло.

— Уже очнулся? — прозвучал знакомый девичий голос с той стороны, откуда минуту назад доносилось комбинация прошлых звуков. — Не советую делать резкие движения. Хоть раны и затянуты, твой организм всё ещё по-прежнему считает, что ты ранен.

Син с трудом повернул голову и бросил свой взгляд на источник голоса. Его глаза тут же расширились от понимания, кто в данный момент находился в нескольких метрах от него.

Лицом девушка к нему не поворачивалась — была занята какой-то работой. Но это не помешало Айкаве признать в ней ту, перед кем он был очень сильно виноват.

Розовые волосы, словно нежнейшее облако, обрамляли лицо девушки, спускаясь волнами по спине. Они переливались на свету, оттеняя нежную белизну ее шеи.

Сквозь тонкую чёрную блузку проступали изящные линии ее плеч, а чуть ниже виднелась прекрасная талия, перехваченная тоненьким пояском. Длинные пальцы девушки, ловко орудующие неизвестными инструментами, казались невероятно хрупкими, но в то же время излучали силу и уверенность.

Син попытался разомкнуть свои уста, чтобы что-то сказать, но тут же остановился от горького кома в горле. Он всё ещё помнил их последнюю встречу, которая закончилась совсем не так, как бы он этого хотел. Подросток не забывал об этом ни на день, всякий раз признавая, что, будь он сильнее, у него бы получилось сделать всё по-другому. Если бы в тот самый момент Айкава был смелее, он точно бы смог предотвратить то ужасное событие, что надолго отложилось у него в памяти.

— Не смотри на меня так, — заметила его взгляд девушка. — Как будто труп увидел.

— Всё… совсем так плохо? — задал глупый вопрос подросток.

— Видел бы ты сейчас своё лицо, — ухмыльнулась она, повернувшись к нему. — Столько боли, грусти и гнева я ещё никогда вживую не видела.

Син сглотнул, чувствуя, как горький ком снова поднимается к горлу, мешая ему дышать. Его взгляд скользнул вниз, остановившись на полу, как будто тот мог скрыть его от суровой реальности. Внезапно ему стало невыносимо стыдно за свою слабость, за свою убогость, за свою безответственность. В груди разлилась глухая, тупая боль, пронизывающая каждую клеточку его существа.

Он попытался собрать свои мысли, сосредоточиться на чем-то, что могло бы помочь ему справиться с этим ураганом эмоций. Но каждый раз, когда он пытался вернуть себе контроль, перед внутренним взором возникали её глаза, которыми она смотрела на него в тот самый день, что были наполнены болью и разочарованием. Ему хотелось кричать, выть от этой душевной муки, но он знал, что это не изменит прошлого, не исправит сделанных ошибок.

Глубоко вздохнув, парень поднял свой взгляд, посмотрел в глаза девушки и выдавил из себя самую лучшую улыбку, на которую только был способен в данной ситуации.

— Рад снова видеть тебя, Мэй, — эти слова дались ему с по-настоящему великим трудом. — Ты так же прекрасна, как и в день, когда мы виделись в последний раз.

От таких слов лицо Хацуме покрылось лёгким румянцем. Вероятно, не таких слов она ждала от него, но именно их она получила. Впрочем, учитывая то, что между ними произошло в прошлом, она не могла выдавить из себя искренней улыбки.

— А ты всё так же пытаешься умереть молодым, да? — но от этой шутки удержать себя она не смогла.

Услышанное заставило подростка ухмыльнуться. Эта девушка знала, на чём его можно подловить. Грустным было лишь то, что это было самым безобидным из всего, что она могла ему сказать, учитывая весь запас фраз, который она готовила к этому дню.

— Я не специально, — пожал плечами Син. — Это мои враги всё время пытаются со мной покончить. Сами же себя веселья лишить хотят.

— А ты упрямо продолжаешь жить, желая разрушить все их планы, — продолжила мысль обладательница розовых волос.

— Я всегда был упёртым в своих желаниях и стремлениях.

— И ради их исполнения ты готов пожертвовать всем, что имеешь. Даже теми, кто тебя любит, — эта фраза прозвучала очень холодно и жестоко.

Слова Хацуме пробили броню Сина, оставив его беззащитным перед потоком собственных эмоций. Её холодный, безжалостный тон ранил его глубже, чем он мог предположить. Улыбка медленно сползла с его лица, оставляя только горечь и разочарование. Он вновь отвёл взгляд, не в силах выдержать её проницательных глаз. В его сердце вспыхнули воспоминания о тех, кого он потерял, и тех, кто пострадал из-за его решений.

Глаза Мэй сверкали, словно ледяные осколки, отражающие её внутреннюю боль и гнев. Её выражение лица оставалось спокойным, но в глубине глаз читалось нечто большее: смесь печали, недоверия и разочарования. Этот взгляд говорил больше, чем любые слова, напоминая ему о том, сколько боли он причинил ей и другим своим близким.

Айкава чувствовал, как его сердце снова сжалось, а на душе стало ещё тяжелее. Ему было больно осознавать, что его поступки привели к таким последствиям, и что он стал причиной её страданий. Он хотел что-то сказать, оправдаться, найти слова, которые смогли бы смягчить её боль, но всё, что он мог, это снова и снова испытывать это невыносимое чувство вины.

— Наверное, ты права, — согласился с её высказыванием подросток. — Ради мести отдал всё то, что ценил, лелеял и… любил. И что самое грустное, — на этом моменте он тяжело вздохнул, — я даже не знаю, были ли мои чувства правдивыми, была ли моя любовь… настоящей.

— Вот оно как, — без особых эмоций произнесла девушка. — Не можешь понять, что принадлежит тебе, а что — другому?

Слова Мэй поразили Сина, словно удар