Читать книгу - "Третье человечество. Голос Земли - Бернард Вербер"

– Рано или поздно они все равно станут нас опасаться. Мои убеждения вам известны, Ваше Величество. Их можно выразить одной-единственной фразой: «Когда-нибудь на Земле останутся лишь микролюди, а Великие превратятся в легенду».

– Глупость.

– Лично я в этом не сомневаюсь. Именно это изречение надо сделать эпиграфом к вашей книге-завещанию.

Эмма-109 поняла, что камера передает достаточно четкое изображение ее кабинета, чтобы папесса могла с Луны разглядеть, чем она занимается.

Правительница убрала заметки для «Нового человечества». Затем, не отворачиваясь от экрана, отошла в глубь комнаты.

– Когда-то я хотела их погубить, Шестьсот Шестьдесят Шесть. Мне тоже хотелось, следуя твоему выражению, «превратить их в легенду». Но потом все изменилось. Может, это возраст, может, тесное общение с ними, а может, просто стремление успокоиться и снять напряжение. Теперь я полагаю, что согласие и равенство между нами не только возможно, но и необходимо.

– Когда-то… Ваше Величество, я, конечно, питаю к вам всемерное уважение, но раньше вы были настоящим бойцом, готовым идти вперед и брать на себя риск, однако с возрастом вы, похоже, устали, а то, что вы называете «стремлением успокоиться и снять напряжение», в моем понимании звучит как «отсутствие стимула». Вспомните, как мало Великих решили помочь, когда нас захлестнуло цунами. К тому же впоследствии они пытались вас убить.

Королева повернулась к шахматной доске.

– В ближайшие дни я ожидаю, что ситуация существенно изменится. Будь готова, Шестьсот Шестьдесят Шесть.

– К чему?

– Ко всему.

120.

Их окружали столбы желтой пыли.

В грохочущем, изрыгающем клубы дыма такси Гипатия Ким и Давид Уэллс катили к трем пирамидам на плато Гиза, расположенным на левом берегу Нила, напротив Каира, который, постепенно разрастаясь, теперь приблизился к ним почти вплотную.

– Меня зовут Абдель-Атиф, – сказал водитель. – Рад познакомиться. У вас свадебное путешествие?

– Командировка. Пирамида Хеопса, пожалуйста, – попросила Гипатия Ким.

За окном мелькали окрестности египетской столицы.

– Знаете, а ведь вы вовремя. Завтра специалисты из Министерства культуры хотят эту пирамиду взорвать. Как бы там ни было, когда они объявили о намерении «стереть в порошок эти остатки пришедшей в упадок идолопоклоннической цивилизации», поток туристов тут же вырос. Люди хотят последними увидеть пирамиды, пока их не разрушили, чтобы потом иметь возможность сказать: «Я там был». Так что памятники время от времени нужно разрушать, чтобы немного расшевелить туристическую индустрию.

Абдель-Атиф захохотал, продемонстрировав целый ряд золотых зубов.

– Я – копт. Копты христиане, мы являемся потомками египтян, живших здесь еще до нашествия арабов. Не исключено, что пирамиды были построены именно моими предками. Как видите, если этот подрыв кого-то и касается, то меня – в первую очередь. Знаете, по моим наблюдениям, после Арабской весны здесь все постепенно меняется. У нас была Осень свобод, в ходе которой священнослужители отвоевали утраченные ранее позиции, а под занавес – Зима женщин, после которой представительницам слабого пола перекрыли доступ к образованию. Затем власть вновь перешла к военным во главе с генералом Сисси, наступила новая весна, потом лето, а за ними пришли и новые выборы. Мы уже надеялись зажить в демократической стране, но… народ решил, что рай после смерти лучше прижизненной свободы. Вторая религиозная зима оказалась еще более суровой, чем первая. Вах, поверьте мне на слово: демократические выборы – затея прескверная! На них каждый раз побеждают представители религиозных партий и движений, потому что крестьяне слишком невежественны и суеверны. А если учесть, что они у нас в большинстве… Лично мне больше по душе диктатура военных, они, по крайней мере, не запрещают нам исповедовать нашу веру, позволяют женщинам посещать школу и ходить по улице без чадры.

– Чтобы увидеть все преимущества демократического принципа, потребуется время. Когда будут следующие выборы, все может измениться самым радикальным образом, – сказал Давид.

– А никаких выборов больше не будет. Религиозные деятели извлекли уроки из своего поражения. Едва придя к власти, они объявили конституционную реформу, в соответствии с которой страной должны править не люди, а Бог. У нас в одночасье все стало как в Иране: кандидатов на пост президента назначает религиозный совет, а избирает в узком кругу комитет старых бородачей. Молодым это, естественно, не нравится, но власти увеличили число полицейских и, как в Турции в начале двухтысячных, арестовали всех военачальников. В итоге теперь мы погрузились в пучину теократической диктатуры, на страже которой стоит вездесущая полиция. А урезание свобод продолжается. Наши министры заговорили даже о том, чтобы запретить музыку, танцы и кино.

Он провел ребром ладони по горлу и высунул язык.

Машине приветственно махали молодые египтяне. Гипатия и Давид подумали, что выглядят они бедными, но веселыми. По причине запрета внебрачных связей девушек, гуляющих с парнями, нигде не было, одни лишь молодые люди, которые ходили по двое и держались за руки. Не было на улице и женщин, лишь изредка мелькали призраки в черной парандже, прижимавшие к себе сумки или детей.

– Добро пожаловать в «современный» Каир.

– Расскажите нам еще о «свободоубийственных демократических выборах», – заинтересованно попросил Давид.

– Мне кажется, большинство наших граждан самым парадоксальным образом испытывают успокоение при виде всех этих репрессивных мер. Знаете, у нас даже есть проповедь, призывающая убивать птиц под тем предлогом, что их пение отвращает верующих от молитвы. Прикончить всех птиц… масштабный план. Особенно в Каире, городе, который без остатка заполонили голуби.

Гипатия Ким и Давид Уэллс смотрели в окно на город. Вскоре на горизонте показались огромные пирамиды; они были больше, чем представлял себе Давид. Он достал смартфон и собрался уже фотографировать, но Абдель-Атиф удержал его.

– Зачем вам это снимать?

– Но ведь это пирамиды!

Таксист захохотал еще громче и направился к треугольным силуэтам, разглядеть которые в подробностях пока еще было трудно, так как в лицо светило солнце.

Вскоре «пирамиды» предстали в своем истинном обличии, и гостей Каира охватило разочарование. То, что они приняли за усыпальницы фараонов, на самом деле оказалось нагромождением тысяч ржавых железных контейнеров, из которых бедняки устроили себе жилища.

– В последнее время это стало обычной практикой, позаимствованной у трущоб Гонконга, – сказала девушка. – Там у них огромное количество бездомных, но очень мало места, поэтому кому-то в голову пришла мысль взять контейнеры для морских перевозок, поставить их друг на друга, будто кирпичи, и таким образом возвести импровизированные квартиры. Первоначально планировалось придать этому сооружению кубическую форму, но по мере роста контейнеры, располагавшиеся ближе к краю, то и дело норовили упасть, поэтому, чтобы избежать обрушения верхних «этажей», было решено сделать основание широким, а затем постепенно сужать его. Вот так и появились «дома» в виде пирамиды.