Читать книгу - "Когти Тьмы - Семён Нестеров"

прост, и смог спастись от контратаки, приняв удар меча на свой массивный наплечник, после чего отскочил, разрывая дистанцию. Двое противников застыли, глядя друг на друга. Это длилось лишь мгновение, но, Мильтену, в чью кровь от увиденного тут же выбросилась ударная доза адреналина, оно показалось вечностью.

Сердце Мильтена бешено заколотилось, но в голове, вопреки окружающему хаосу, воцарилась странная, ледяная ясность. Вознеся мысленную и краткую молитву Инносу, он больше не думал и не созерцал, он действовал. Рука будто сама рванулась к сумке и выхватила увесистую тёплую руну Огненного шторма. На ходу, почти не глядя, он нащупал на поясе склянку с зельем усиления концентрации, которое некоторые адепты называли зельем увеличения магической силы, и осушил её одним глотком. Горьковатая жидкость обожгла горло, а по жилам разлилась волна жгучей, почти болезненной энергии, после чего мысли потекли как будто немного иначе. Разум извлекал из своих самых потаённых глубин всё, что могло помочь в текущей ситуации.

В голове пронеслись воспоминания — суровые уроки Драго, пожалуй, самого опытного боевого мага огня в долине рудников, уступавшего по силам лишь магистрам. «Огню не нужно приказывать, ему нужно позволить быть, — звучал в памяти его голос. — Стань его проводником, а не хозяином. Позволь ему пожирать, и он отплатит тебе верностью. Останется лишь указать нужный путь». Пришло время проверить эти слова.

Орки, заметив одинокую фигуру в красной мантии, бросились на него с рёвом. Они были уже в десятке шагов. Но мастер Сальварес, выживший из Минненталя, собирался в очередной раз оправдать своё новое имя. Он не видел их оскаленных рож. Он видел лишь потоки энергии, танцующие в воздухе. Огонь, даже тот, что пожирал крыши, грозя перерасти в настоящий пожар, был другом, был светлым и ярким, своим. Орки же были, словно пятно на фоне чистой простыни, их переполняли более тёмные, густые эманации Белиара, которому они поклонялись. Губы мага шептали молитву Инносу, не прося о помощи и пытаясь приказывать, а утверждая свою волю как часть воли божества, как волю самой стихии.

— Да сгорит всё, что рождено тьмой! — выкрикнул чародей не своим голосом, словно находясь в трансе. И наполнил руну огненного шторма своей и божественной силой.

Мир взорвался. Не один сгусток плазмы, а десятки, сотни огненных потоков рванулись со всех сторон, вовсе не из его руки или руны, а будто бы отовсюду, сливаясь в единую, всепожирающую лавину. Но это было не всё. Пламя, уже пылавшее на крышах, отозвалось на его зов. Оно сорвалось с балок и черепицы, примкнув к заклинанию, умножив его мощь втрое. Огненный шторм, подкреплённый взрывной волной, обрушился на орков. Первых он испепелил за мгновение, с других содрал кожу и плоть, третьих, объятых пламенем, просто отшвырнул назад, через стену, в бездну. Несколько защитников, бежавших на помощь, оказались среди бушующего шторма, но огонь обходил их, словно они были ему не интересны. Люди не были порождениями тьмы, люди не были сейчас его целью. Сейчас он был отбеливателем, который устраняет все пятна с полотна мира, утверждает волю Инноса, несёт свет истинного пламени. И этот свет двигался всё ближе к пролому в стене.

Заклятье вырвалось наружу замка и сконцентрировалось на таране, разорвав его в клочья. Пылающие остатки не позволяли новым нападающим продолжить штурм в этом месте. Но защитникам не дали перевести дух. На пытавшихся наскоро залатать брешь какими-то ящиками оруженосцев, понукаемых рыцарем, пикируя с пронзительным визгом, обрушился дракон. Его пасть распахнулась, и из глотки повалила сгущающаяся, раскалённая плазма, готовая вырваться всеуничтожающим потоком.

И снова сработал инстинкт. Вдохновлённый испытаниями магистров, которые ему устроили в монастыре, Мильтен, почти не осознавая, что он будет делать, протянул вперёд руку. Он не пытался создать щит. Он возглавлял огонь, даже тот, что исторгал дракон. Он перехватывал контроль, но не над своим заклинанием, а над чужим, он управлял самой идеей огня. Руна, сжимаемая в руке, была ориентиром, проводником, подсказывающим управляющий контур конструкции. Огненный шторм мог черпать силу из любого источника. Чем дыхание дракона хуже?

И ему удалось. Пламя, готовое извергнуться из драконьей пасти, разошлось в стороны, будто встретило невидимую преграду. Оно не погасло, но рассеялось, как вода, ударившаяся о скалу, опалив башни и песок во дворе, но не тронув замерших в ужасе солдат. Однако Мильтен не остановился на достигнутом, развернув огонь назад, в глотку зверя. В последнее мгновение перед тем, как темнота заполнила его превысившее все доступные пределы сознание, Мильтен успел увидеть — огромная, змеиная голова дракона резко дёрнулась вверх. Один его глаз, мерцающий, как расплавленное золото, на миг встретился с его взглядом. В нём читался не просто звериный гнев, но холодная, осмысленная злоба и… удивление.

А потом силы окончательно оставили чародея. Мильтен рухнул на камни двора, погружаясь в пустоту, а над ним, озаряя его побледневшее лицо алым заревом, продолжал бушевать огненный ад.

Глава 22. Фигуры

Кто ищет, тот всегда найдёт.

Хоть может он искал не это.

Кто ж не искал, не обретёт

Ни тьмы, ни сумрака, ни света.

Новая башня Ксардаса вонзалась в хмурое небо Хориниса подобно гигантскому, окаменевшему когтю тёмного бога. Её остов, черный и неровный, больше напоминал магматическую породу, внезапно выросшую из-под земли, нежели творение рук человеческих. Так оно и было — башню возвел огненный голем, слепой и бездушный исполнитель воли некроманта. Подобно стеклодуву, ваяющему форму из раскалённой массы, голем выплавлял блоки из скальной породы соседнего утёса, спекая их магическим пламенем в единое, угрожающее целое. Устрашающий вид был необходим — он отлично отгонял любопытных путников и суеверных селян.

Неслыханная скорость постройки — всего пара дней — могла бы считаться чудом. Со стороны действительно могло показаться, что мрачное сооружение возникло за ночь. Именно так и думал Лестер — спрятавшийся в долине между скал бывший послушник братства Спящего. Каркас, монолитный и прочный, был возведён за считанные часы неустанной работой голема. Остальное время заняла кропотливая работа по переносу самого ценного: древних фолиантов, свитков, алхимических инструментов и минимального набора мебели из старой башни. В этом Ксардасу помогали его верные, безмолвные слуги — оживлённые магией нежити и юркие, похожие на искажённых карликов, гомункулы, чьими кукловодами были низшие демоны. Но этого не знал Лестер, он знал лишь, что вчера, когда он спустился в долину, башни не было, а теперь она появилась, и стояла практически на обратном пути. Другого же