Читать книгу - "Рысюхин, помните свои шестнадцать? - Котус"

— Без приказа его благородия журнал брать запрещено! Ждите!

— И сколько ждать⁈

— Не знаю, его благородие на совещании у Его Превосходительства. Может, к обеду вернётся.

— И что мне, часами здесь сидеть⁈

— Можете на лавочке в сквере подождать… — предельно равнодушным тоном ответил мелкий хмырь за прилавком, даже не поднимая головы.

Я прямо вспомнил, как в шестнадцать лет ходил в наше районное управление образования, за материалами по магическим училищам, тогда тоже так вот отправляли подождать во дворе чего-нибудь хорошего. Зато стало понятно, почему очереди из посетителей нет, все ушли, чтобы вернуться позже. В тот раз папа пришёл и как-то сдвинул всё с места. Но я-то уже не гимназист шестнадцати лет! И даже сам вполне себе папа и глава рода! Придавив в себе желание что-нибудь тут поломать, спросил только:

— А его превосходительство это у вас кто?

— Министр Великого Княжества по делам почт и телеграфов, конечно же!

— Ага.

Я вынул мобилет и, отойдя чуть в сторонку, позвонил Семёну Аркадьевичу Прокречетову. Ну, не знал я, у кого ещё можно спросить номер министра! Созвонившись и поздоровавшись, я задал вопрос про телефонный номер министра.

— А зачем он вам, если не секрет?

— Там у него застрял один нужный мне человек… — и рассказал свою ситуацию.

— Подождите пару минут, я кое-что уточню и перезвоню.

Ровно через две с половиной минуты мой мобилет курлыкнул один раз и на экране появилось сообщение: «получен новый контакт, принять?» А что, так можно было⁈ Вроде в инструкции о возможности такой вот отправки ничего не было, но нажал «Да». И сразу после этого раздался входящий звонок.

— Ещё раз здравствуйте, Юрий Викентьевич! Контакт министра я вам переслал. Это его личный номер, постарайтесь не злоу… А, стоп, кому это я говорю! Ещё чем-нибудь могу помочь?

— Нет, спасибо, дальше я сам.

Прежде чем набирать министра спросил у чиновника (хотя, какой он к демонам чиновник, если без чина⁈) про его начальника:

— А вашего начальника, который благородие, как зовут?

— Аполлон Митрофанович. А зачем вам⁈

— Позвоню министру, попрошу, чтобы сильно не задерживал, а то у меня и других дел много, кроме как тут у вас сидеть.

— Не надо так шутить!

А кто сказал, что я шучу, интересно? Набрал номер. Трубку, к моему удивлению, взяли почти сразу, с первого гудка. Странно, у человека вроде как совещание. Или столоначальник местный по каким-то своим делам сбежал, а министр — просто отговорка?

— Ваше превосходительство? Барон Рысюхин вас беспокоит.

— Да-да, жду вашего звонка!

Интересно, он меня с кем-то перепутал или туда уже Семён Аркадьевич позвонил?

— Ваше превосходительство, извините, что отвлекаю от работы, у вас там должен быть некто Аполлон Митрофанович, не знаю, простите, его чина и фамилии?

— Да, есть такой.

— Не могли бы вы попросить его разъяснить его же подчинённым порядок приёмки входящих документов, в том числе в случае отсутствия начальника? А то мне его возвращения ждать немножко некогда, особенно не зная, когда именно он вернётся.

— Сейчас я сам всем и всё разъясню!

— Премного благодарен!

— Не за что, господин барон, это моя работа и моя вина, что подчинённые распустились.

Закончив разговор, я мельком взглянул на ухмыляющегося чему-то приёмщика документов. Ну-ну, повеселись пока, напоследок.

Глава 27

Минут пять мне пришлось поскучать в приёмной почтового ведомства. Кстати, здесь, как и в любом почтовом отделении, в котором доводилось бывать, пахло сургучом и чернилами. Они что, специально здесь сургуч греют, чтобы фирменный запах создать, что ли? Явно же люди сюда ни письма, ни посылки не приносят.

«Зато сами они и пишут, и получают. Получают циркуляры сверху, рассылают указания нижестоящим. Плюс переписка с поставщиками, с теми же железнодорожниками, со сторонними организациями. А всякий конверт с официальными документами нужно запечатать».

«Действительно, не подумал. Если так посмотреть, то каждая канцелярия должна так пахнуть?»

«Ага, если только они не носят свои письма на почту, чтобы опечатать уже там».

За время моего ожидания местный обитатель только один раз взглянул на меня, едва ли не фыркнув, и погрузился в демонстративно деловитое листание какой-то макулатуры. Всё бы ничего, но я успел рассмотреть на корешке укладки, которую этот абориген так внимательно изучает, год. И сомневаюсь, что ему срочно понадобилось что-то отыскать в приходных ордерах пятилетней давности. И вот раздался телефонный звонок, на который мой визави… никак вообще не отреагировал! Телефон орал, я смотрел, клерк увлечённо копался в старых квитанциях. Издав десяток трелей, телефон замолк, но тут же начал звенеть снова.

— Вы бы ответили на звонок-то! Мало ли, что человеку надо!

— Не мешайте, пожалуйста, работать! Вам же сказали ждать? Вот и ждите, можно даже на улице.

Хамит, парниша, но эдак с хитрецой, не напрямую, но явно. Ладно, не долго резвиться осталось, если я что-то в чём-то понимаю.

— И всё же. Вдруг это, скажем, министр звонит? — скептический «хмык» в ответ, тихий, но попавший между телефонными трелями, а потому отчётливо слышимый. — Или начальнику что-то понадобилось на совещании?

Чиновник поколебался и всё же взял трубку, бросив в неё короткое:

— Да?

Кхм… Это мне послышалось, или в ответ раздалось рифмующееся слово, обозначающее в буквальном смысле лобковую вошь, а в переносном… Ещё раз «кхм», а из трубки донеслось:

— Почему трубку не берёшь⁈

— А вы, собственно, кто⁈

На сей раз ответ прозвучал тише, да и я отошёл чуть в сторонку, чтобы не мешать разговору. Но судя по тому, как почтовый служащий медленно встал в полный рост, плотно прижав трубку к уху, как он стал тих и застенчив и какие у него стали большие глаза — это именно тот звонок, который должен был воспоследовать за моим. И, думаю я, сейчас этому работничку будет больно. Как выражается дед, «тут вазелин нужно ещё заслужить». Чувствую ли себя виноватым в том, что этому служащему прилетит с моей подачи? Ничуть! Он здесь посажен для того, чтобы вести приём граждан, а не посылать их обратно. Даже если он на самом деле только выполняет неправомерный приказ непосредственного начальника: свои обязанности он знать обязан, и если ему не дают их исполнять, то должен или доложить об этом выше по команде, или уйти с работы. Более того, даже если уходить некуда — мало ли,