Читать книгу - "На перекрестке путей - Тимофей Иванов"

равно скрутило судорогой, не смотря на повышенное благодаря учителю сопротивление именно к этой стихийной силе. В ответ в ушастого полетел кунай на цепи, но тут телепортироваться вынужден был уже он.

Наверно в его глазах я был типичным дикарём, перенёсшим нашу школу боя на магию. У северных варваров порой бывает паршивая броня, но от наших двуручных секир вообще мало какой доспех помогает. Вот и я не сказать что хорошо держал удар, однако даже у архимага не было особых надежд на свои щиты, он успел убедиться, что они очень даже пробиваются.

Выйдя из скачка, враг кинул в меня ледяное копьё, но я увернулся от него, как от обычного, пущенного рукой ассонского воина. Двухметровая ледяная сосулька пробила насквозь какое-то дерево за моей спиной и уже в ушастого с моей рогатины полетела молния. Тот отбил её, а мне пришлось уворачиваться от лоз и веток, пытающихся поймать вёрткую и время от времени мгновенно перемещающуюся цель. Сам же лес продолжал гореть от Багрового Рассвета, прессингующего архимага. Можно было гордится этим фактом.

Правда с каждым новым заклятием становилось всё очевиднее, кто тут выше классом. Эльф по видимому давненько не сражался, а большая часть моей жизни была связанна с схватками, порой тренировочными, а порой смертельными. Но всё же больше опыта явно было у моего врага, а не у меня. Он избегал моих заклятий на всякий случай и не подпускал к себе с оружием ближнего боя. Кунай всякий раз поражал лишь воздух на месте телепортации. А я с всё большим трудом избегал перекаченных маной заклинаний благодаря духовному скачку. Вопрос у нас тут стоял не в том кто победил, а в том сколько я продержусь, если ничего не поменяется. Однако убегать особого смысла не было, от летающего противника так просто не скроешься, уж не в этих лесах точно. Но и подыхать с кислым лицом я не собирался, скорее уж наоборот. Вообще после уничтожения целого города мной владела если не меланхолия, то какой-то странный фатализм пополам с чувством долго. Война значит война, смерть значит смерть, я уже умирал и в ней нет ничего такого. Но вот сам танец в обнимку с Хелль сейчас наоборот безмерно меня радовал и горячил кровь, казалось что я никогда прежде не был настолько живым. Потому скромный последователь Великого Шутника собирался отплясывать как в последний раз, не оглядываясь назад, не боясь того, что будет дальше и с широкой улыбкой на лице.

— Чуешь горящий лес, эльф⁈ — крикнул я в какой-то момент со смехом — Это запах победы!

— За мой лес ты тоже ответишь, Поджигатель — процедил он, вновь уходя телепортом от куная.

— На! — гаркнул я на это, метнув подарок Великого Конунга той же рукой, которой метал кинжал на цепи, целя в то место, где должен по моему мнению появится чародей.

И ведь почти попал в башку! Топор, откованный кузнецами дома Чёрной Горы, в полёте чиркнул кожу виска архимага и отрезал солидный кусок острого уха, проигнорировав щит и засветившись прежде скрытыми рунами. До внутренних функций древнего оружия я не успел добраться, но как говорится никто не мешал мне ковать деньги не отходя от кассы. Эльф же схватился за обрубок свободной от посоха рукой, одновременно уходя с линии атаки, возвращающегося подобно бумерангу оружия, а затем отправил в меня молнию толщиной в руку.

Телепортировался от неё я не совсем удачно, из-за опоздания на долю мгновения схватив новые судороги, но очаг праны пока что позволял игнорировать повреждения от электричества. Ушастый, ну или теперь уже на три четверти ушастый, правда моему успеху не порадовался и начал прессовать меня ещё сильнее. А главное дважды не вёлся на тот же трюк. Летающий топор, составивший пару кунаю его больше не доставал, как и попытки телепортироваться вплотную к его нежно оберегаемой тушке. А меня он в какой-то момент таки сбил в переплетение лиан воздушным таран. Я отмерцал из него, но выхватил на месте появления полноценную молнию. От неё удалось уйти за горящий ствол дерева на летающем блине, но преграду пробила очередная ледяная сосулька. При виде разлетающихся щепок я крикнул:

— Шиив!

Мир вокруг меня будто замедлился, хотя по факту в потоке времени стал двигаться не так быстро я сам. Короткая пауза позволила мне выдохнуть и совершить новый скачок от перекаченного энергией острого куска льда. И тут же угодить под новый воздушный таран. Потерял темп, споткнулся, одна ошибка… И ты ошибся. Порой этого хватает, чтобы всё закончилось.

Новый ветреный щит после встречи с кулаком воздуха, бросившего меня в гибкие лозы, я возвести не успел, а потому получил куда как серьёзнее. Рёбра треснули, кажется одно из них проткнуло лёгкое. Было больно, но когда моя спина и голова ударились об очередное дерево стало ещё большее. Откуда, млять, их здесь столько? Ах да, это же эльфийский лес. Здесь должны быть деревья.

Выплюнув кровь в шлем и взглянув на чародея, я метнул в него рукой и телекинезом своё копьё, превозмогая боль. Однако последнее усилие прошло в туне, он просто отбил его посохом в небрежном жесте, а затем наставил оружие на меня. Моя лапа сжала топор, а губы выплюнули вместе с новой порцией крови:

— Хуз!

Попытка была неплохой, но эльф просто телепортировался от духовного тарана, а затем резко присел, избегая встречи своей шеи с лезвием топора. Моя рука схватила кунай, но явно уже ничего не успевала сделать. Впрочем хоть так, с оружием в руках. Правда лучше было оставить йотунов топор, наверно за сяньскую безделушку в Вальхалле засмеют… Если меня тут конечно убьют, а не возьмут живым и не начнут ломать пытками.

Додумать мысль я не успел, из груди и переносицы архимага показались два кончика слегка изогнутых клинков. Выражение удивления застыло на лице эльфа, собравшегося меня наконец прихлопнуть, но лишь на долю мгновения не успевшего это сделать. Потеря бдительности, как это банально. Тоже ошибка, ему тоже её хватило за глаза. И вот тело древнего чародея падает на горящий подлесок с клинков Альвбранда, что весьма символично, если учесть значение его имени. А мой приёмный сын, стоя на своём летающем блине, говорит:

— Неважно выглядишь.

— Ты на валькирию тоже не шибко похож — получилось у меня отозваться, переборов кровавый кашель и удушье. Дым и жар, их тут было пожалуй слишком много — А я может уже настроился.

— Хрен