Читать книгу - "Кристиан Флойд. Страж Либерилля - Владимир Корн"

Винсенте убили не так давно — лицо его успело приобрести восковую бледность, но трупных пятен на коже еще не проступило. Почему я решил, что его убили? Он лежал на спине поперек кровати, и покрывало под ним было пропитано кровью. Трудно самому лишить себя жизни, нанеся смертельное ранение именно туда.

Чтобы убедиться в своей правоте, я перевернул его уже окоченевшее тело набок. Все верно: под левой лопаткой виднелось отверстие от огнестрельного ранения, причем стреляли в упор. Нет, никогда не считал себя полицейским экспертом, но даже мне известно, что, если прижать к телу ствол, на одежде, да и на самом теле при выстреле обязательно останутся отметины от пороха.

Гардина на одном конце была вырвана из крепления, оттого штора и висела криво. Вероятно, он подошел к ней вплотную, чтобы отдернуть ее или, наоборот, задернуть, когда получил предательский выстрел в спину.

Кто это сделал? Конечно же женщина. Винсенте их не чурался, хотя и не связывал себя долгими отношениями. Почему я решил, что именно женщина? А что делать в его спальне мужчине? Причем хорошо ему знакомая женщина, которой он полностью доверял. Винсенте всегда был олицетворением подозрительности и меня учил именно этому. И будь женщина случайной жрицей любви, черта с два бы он позволил ей приблизиться настолько, чтобы дать возможность упереть себе в спину ствол револьвера или пистолета. А его обязательно надо было упереть, чтобы выстрел получился приглушенным.

— Как же ты так, мэтр Винсенте? — прошептал я. — Ну как же, а?

Он был мне почти как отец, а в чем-то, возможно, и лучше его. Редко какой из родителей найдет в себе силы подвергнуть сына таким испытаниям, порой — предельно жестоким, каким иной раз он меня подвергал. Но как иначе выковать характер, говорил он.

Я постоял еще некоторое время, глядя на учителя, и пошел на выход. Кто его убил? Не знаю. Но догадываюсь, кому нужна его смерть. По дороге я зачем-то заглянул на кухню, где никогда прежде не был. Мне вообще нигде, кроме гостиной и зала для занятий, бывать не приходилось.

И совсем не удивился, увидев белоснежный колпак и такой же фартук. А еще — перестоявшее сдобное тесто в формочках, которые давно должны были оказаться в печи, но так там и не оказались.

В зал спускаться не стал — это было выше моих сил. Заглянешь туда и сразу вспомнишь суровый, а то и насмешливый взгляд. «Что, не по силам? И кто бы сомневался-то, а? — любил поддразнивать мастер. — А может, все-таки попробуешь еще разок? Глядишь, и получится».

Уже у входной двери, вспомнив один наш с ним разговор, я подошел к секретеру, выдвинул ящик. В нем действительно лежали деньги. Немало денег, ящик почти полностью был ими заполнен. Моя плата за учебу. Некоторые деньги я помнил. Например, вот эту лежавшую на самом верху сложенную пополам бумажку в один лорель, где между половинками виднелась горстка мелочи. Эти деньги за очередной урок я принес ему два месяца назад. Монетки были моими, и это все, что у меня тогда имелось, а лорель одолжил Рамсир.

И еще. На кухне, среди прочих вещей, я увидел жестяную коробку. Ту, что была моим ему подарком. Сама по себе она ничего особенного не представляла — обычная, ярко расписанная экзотическими цветами и какими-то непонятными письменами жестянка. Но в ней умещалось еще несколько коробочек поменьше, и каждая из них была со своим сортом чая. Лучшего чая, который только можно купить в Либерилле, а выбор здесь велик. Я принес ее в тот день, когда вместо занятий мы пили с ним джин. Наверное, хороший джин, что попало Винсенте пить бы не стал. Мастер, обычно немногословный, на этот раз разговорился. Понимая, что ему нужен не собеседник, слушатель, я в основном молчал, изредка либо поддакивая, либо вставляя требуемое в контексте слово. Да и о чем было говорить, если он фактически мне исповедовался?

Выходя из его скромного жилища, я почему-то подумал, что не суждено мне теперь узнать: кто же будет сильнее — охотник или боец.

На этот раз никто неудовольствия проявлять не стал, наоборот, лица у всех были довольными. Еще бы: со стороны Ковара явственно попахивало кальвадосом, Густав попыхивал папироской, а Дуглас что-то жевал. И даже у Рамсира вид не был больше болезненно сморщенным.

— Ну и как там маэстро? — поинтересовался Дуг, глядя на бутылку пива сбоку, чтобы определить, сколько в ней еще осталось.

— Нормально. Привет тебе передает, — сказал я, поймав в ответ удивленный взгляд Дугласа: с чего бы это вдруг? Винсенте и видел-то его всего пару раз, да и то мельком, но я лишь отмахнулся.

— Рамсир, что хотел сказать? — Я заметил, что тот желает сообщить нечто важное.

— Смотри, Крис! Как мне кажется, не самый плохой вариант, — постучал он пальцем по газете, целясь в раздел коммерческих объявлений. — Три меблированные комнаты, четвертый, то есть последний этаж, два раздельных выхода… Но, если понадобится, можно будет и по крышам уйти — в том районе дома вплотную друг к другу стоят. На всякий случай мы придем туда вдвоем с Карлой. Мол, муж и жена, хотим жить отдельно, доходы позволяют. Что думаешь?

— Отличный вариант.

— Тогда поедем за Карлой?

— Немного попозже. Сделаем одно неотложное дельце и сразу же поедем за ней.

— А что за дельце-то, Крис? — поинтересовался Густав.

— Вначале мы убьем Венделя.

Почему-то я был полностью уверен, что смерть Винсенте — дело именно его рук. Конечно же Вендель не прикинулся симпатичной девицей, чтобы, втираясь в доверие, несколько раз переспать с мастером и в конечном итоге его убить. Но в том, что здесь замешан именно Папа, у меня никаких сомнений не оставалось. Почему? Потому что случайностей не бывает. Пока я не перешел ему дорогу, Винсенте был жив. Вендель желает, чтобы я, потеряв голову, пришел к нему, чтобы отомстить? Я ее потерял. Я к нему приду. И я его убью.