Читать книгу - "Гончие забвения - Дмитрий Миконов"

мы видели его в лепрозории, — Вир лихорадочно перебирал воспоминания. — Он что-то нес… околесицу… дьявол, я ведь почти не слушал старого дурака!

— Он говорил, что сможет предсказывать места ритуалов чернокнижников, — опасливо напомнил Стефан. — Хотел доказать это экспериментально. Обещал рассказать вам подробности… на прощальном ужине, в доме епископа.

Улыбка тронула губы Вира — кривая, безрадостная.

— На который я не попал. Точно. Молодец, что запомнил, — он вдруг осекся. — Выходит, его «гениальная идея» — это часть плана Нерезиэля. Нам нужно выяснить, какую именно роль он должен сыграть.

— И… как это сделать? — спросил Стефан.

— А бес его знает! — в сердцах выругался Вир. — Весь город на ушах стоит, Лоренца еще найти бы. Попробуем завернуть в университет после визита к герцогу. Может, кто-то из правления что-то знает…

Карета вновь замедлила ход, содрогнулась всеми частями и встала как вкопанная.

Вир сжал зубы до хруста. Его терпение было исчерпано.

— Мы и так никуда не успеваем, — он врезал кулаком по колену. — Что там еще?!

Он рванул ручку, высунулся наружу, готовый обрушить на кого угодно всю накопившуюся ярость. Но слова застряли у него в горле.

По улице, в полном обмундировании, с каменными лицами, маршировали егеря. Не горстка, не дозор. Целая река. Строевым шагом, плечом к плечу, они выплывали из одного проулка и исчезали в другом. Их шинели отливали вороной сталью, на штыках играли полуденные блики.

Десятки и сотни обветренных лиц. Река солдат, текущая по городу.

Вир свистнул, подзывая какого-то малого в одежде приказчика, который с глуповатым видом наблюдал за шествием.

— Эй, ты! Что происходит?

— А вы что, не знаете? Вдова Траувен встала во главе городского совета. По ее решению и в связи с последними событиями, в Тальграфе вводится военное положение. Вон, егеря заходят в кварталы.

Вир недоуменно смотрел на него.

— И чего им здесь нужно?

— Слышал, будто их стягивают к казармам Святого Мартина, — равнодушно бросил приказчик и, потеряв интерес, отвернулся.

Вира все понял. Он захлопнул дверцу, рухнул на сидение.

— Проклятье, — тихо выдохнул он, глядя на осунувшегося школяра. — Марта не ждет. Она планирует брать Конуру штурмом. Прямо сейчас.

— Цитадель Дрейкфорда? Но зачем?.. — у Стефана перехватило дух.

— Ей нужен Антиквар. Точнее — его труп.

— Иначе — разоблачение.

— Именно.

Вир ударил кулаком по перегородке.

— Гони в объезд! Лезь по дворам, по черным переулкам! В казармы стражи! Тройная оплата!

* * *

В казармах стражи царил если не порядок, то хотя бы его видимость. Ветер здесь завывал в бойницах, гулял по длинным, выметенным до скрипа каменным коридорам. Воздух пах остывшим железом, жирной похлебкой и влажной шерстью мундиров. Тем самым запахом казарменного уюта, который Вир откровенно ненавидел.

Их путь к герцогу напоминал сложный ритуал с бесконечными паролями, которыми шепотом обменивались часовые. Каждый пост — новая пара пустых, недоверчивых глаз, новый барьер из алебард, новый досмотр. Стефан нервно ежился под этими взглядами, и шарил руками в поисках отсутствующей портупеи. Вир лишь сожалел о потере очередной опоры, пусть и неудобной.

Метательные ножи школяра, как и его палку с крюком — конфисковали сразу при входе в башню Дрейкфорда. Надо было видеть глаза стражников — видимо, он стал первым, кто заявился на аудиенцию к герцогу с багром.

Тем не менее, ритуальный серп оставили, как атрибут мистика. Охрана вела себя с подчеркнутой грубоватостью, но без лишней агрессии — как с потенциально опасными, но пока терпимыми «зерцальными».

— Мастер, они нас точно не в подвалы ведут? — прошептал Стефан, когда их в очередной раз пропустили через решетчатую дверь с громким лязгом.

— Нет, школяр. В одну из присутственных комнат, — отозвался Вир. — Надеюсь, нам не придется сидеть там в предвкушении, — и добавил, шепотом. — Герцоги, они такие. Любят дать прочувствовать вес его милости.

Вир оказался прав. Их действительно затолкали в небольшое, неуютное помещение без окон, больше похожее на караульное. Пара каких-то допотопных гобеленов на каменных стенах и длинный стол, на котором ярко горели свечи в подсвечнике.

Дверь закрылась, но замок не щелкнул. Лишь каблуки одного из провожатых замерли сразу за ней.

Воздух здесь был спертым, нежилым.

Вир, потирая руки, принялся методично прохаживаться из угла в угол, отмеряя шагами тесное пространство. Стефан сел на краешек лавки, сгорбившись, и уставился в грязный пол.

— Он не станет нас слушать, — наконец, выдавил школяр. — Зачем ему это? У него есть Антиквар. Главный свидетель.

— Если не ошибаюсь, — ответил Вир, не прекращая ходьбы. — Свидетель, который не заговорит. Этот приз — дохлая лошадь. Взяв его, Дрейкфорд лишь загнал сам себя в угол. Думаю, старый лис это уже осознал. Нам лишь нужно… помочь ему найти выход.

Он говорил больше для себя, выстраивая в голове аргументы, примеряя слабые места. Первое, наемников отсеяли, самых ненужных отправили в антикварную лавку — так сказал пленный. Второе, эгрегор Войны расправился со всеми, кроме Тенебриса. Все это могло означать лишь одно — Шут опять провел их.

Вир был готов биться об заклад, что люди герцога взяли не того. Им подсунули пустышку, ряженого. Тем самым, по сути, стравив егерей и стражу. Противостояние Марты и Дрейкфорда — идеальное прикрытие для чего-то большего.

Но Вир интуитивно чувствовал, в его размышлениях, казалось бы — стройных и выверенных, имелся один изъян. А именно — Эгрегор Войны, как элемент чистого хаоса, который Безликий Шут никак не мог предусмотреть. Именно он, по сути, спас Антиквара от старика Траувена, чтобы того, после всех событий, захватил Дрейкфорд.

Или маркиз Ноктурн, если бы оказался немного расторопнее.

И в этом случае, картина выходила вовсе безрадостная.

Выходит Вир, хоть и непреднамеренно — опять подыграл шуту?

Проверить догадку можно было лишь одним способом. Увидеть этого «Антиквара» собственными глазами…

…Время тянулось мучительно медленно. Вир уже начал подумывать, не стоит ли застращать караульного за дверью, чтобы придать переговорам необходимую срочность, когда снаружи наконец раздались твердые, размеренные шаги.

Дверь распахнулась. В проеме, заливаемые светом из коридора, выросли тени телохранителей — двое здоровенных гренадеров в кирасах, с алебардами наготове. Они вошли первыми, оценивающе окинули комнату взглядом и встали по обе стороны от входа, замерши, как изваяния.

И лишь затем появился он.

Герцог Кассиан Дрейкфорд оказался стариком. Он горбился под невидимым грузом былого величия и казался живым памятником самому себе. Его лицо, испещренное морщинами, напоминало старую, пожелтевшую пергаментную карту имперских владений. Пальцы, длинные и бледные, с нервным подергиванием, теребили тяжелую, потускневшую от времени цепь с гербом Кальфарии на груди.

Одет он был в бархатный камзол устаревшего покроя, от которого несло