Читать книгу - "Нашествие. Попаданец во времена Отечественной войны 1812 года - Юрий Григорьевич Корчевский"

существовала более восьмисот лет, расстояние от Волги до Дона здесь самое короткое. Еще в 1569 году турецкий султан Селим II хотел сделать здесь канал, пригнал пятнадцать тысяч рабочих, почти столько же воинов для охраны. Но набеги степняков, эпидемии кишечных болезней выкосили половину воинов и рабов, османы вернулись ни с чем. Вторую попытку соорудить канал предпринял Петр I. В 1697 году пригласил инженеров, для первого проекта – иностранного «специалиста» Иоганна Бреккеля, который вскоре сбежал. Канал после изысканий начали рыть, потом забросили. Начали работы в другом месте, где можно было вести канал по руслу речушки, сэкономив на земляных работах. Однако и второй проект забросили, до сих пор русла части каналов видны, заросли травой и кустарником. И только в феврале 1948 года канал снова начали строить, закончив через 4,5 года. Назвали Волго-Донским, по нему стали ходить крупные речные суда.

У переволоки дожидался гонец, вручивший полковнику пакет. Командиру полка предписывалось пешим ходом идти до Азова, где ждать новых указаний. Засиделись егеря, в марш выступили с охоткой. Однако поклажа тяжелая, только часть припасов на телегах следовала. И путь неблизкий, в сотни верст. Азов – город и крепость, не раз переходивший из рук в руки. То генуэзский, то турецкий, то русский.

Устали, пропылились. Когда до побережья полсотни верст оставалось, боковые дозоры заметили слежку. Как только дозорные приблизились – узнать, кто такие, – наблюдатели бежали до ближайшей рощи, вскочили на коней и умчались. Когда дозор доложил полковнику, тот стал допытываться, как выглядели неизвестные.

– В папахах, при саблях, одеты в черные одежды вроде халатов, да чудные.

Алексей догадался – черкеска с газырями. Адыги, которые проживали в Причерноморье, использовали ружья арабского типа, с длинной узкой ложей. Не нападали бы с грабежами и разбоем на русские приграничные селения, обозы, дипломатические конвои, так никто бы их не тронул. Но постоянные набеги и потери казаков, солдат, мирных жителей руководству надоели. На пост начальника Отдельного Кавказского корпуса был назначен один из боевых генералов – Алексей Ермолов, генерал от инфантерии, участвовавший еще в войне с Наполеоном.

Переход вышел долгий, утомительный, но без стычек и потерь. Полк получил неделю отдыха для привыкания к местному климату. От московского он отличался разительно: жарко, влажно, комары донимают, потому что рядом плавни. К тому же комары большие, злобные, прямо как вампиры. Одно спасение – когда ветерок с моря, их уносит. Либо костры жечь – дыма не любят.

Приказ о выступлении егеря приняли с радостью. Шли вдоль побережья, где тянулась дорога. Справа – Азовское море, слева – лиманы, степь, потом холмистая местность пошла, и вдалеке стали мелькать конные лазутчики адыгов. Однако на расстояние ружейного выстрела не приближались. На ночь полковник распорядился в пределах прямой видимости выставлять удвоенные караулы. Караулы вокруг костров расположились. Плохо, ибо заметны они, а по всем правилам военной науки должны быть скрытными. Кто мешает адыгам подобраться ближе и сделать залп? Сразу несколько егерей положат. Зато соседние караулы отпор дадут, а главное, не вырежут под покровом ночи значительную часть егерей. Водилась за кавказцами такая дурная привычка – кинжалом баловаться. Кинжалы были у всех мужчин, да большие – в локоть длиной, как тесаки у артиллеристов. Убийство на войне – дело обычное, но у кавказцев был скверный обычай – отрезать головы.

Когда егеря в первый раз с этим столкнулись, адыгов возненавидели. Как отпевать, хоронить убитого воина, когда головы нет? Как батюшке или сослуживцам опознать? О ком службу поминальную служить?

Жестокость порождала жестокость. В первом же бою, когда неожиданно из-за поворота на головной дозор вынеслась толпа адыгов в полсотни джигитов, они получили достойный ответ. Дозор сделал залп. Пули попали во всадников, в их коней. Воинственного пыла сразу поубавилось. А уже первый батальон на помощь дозору спешит. В живых остался один горец, раненный в плечо. Убежать не смог, ногу придавило упавшим убитым конем. Егеря вытащили, отобрали оружие – кинжал и саблю, подвели к полковнику. По-русски адыг не понимал, но при полковнике толмач был, переводчик из казаков, старожилов азовских.

Павел Яковлевич адыгу пальцем на убитых горцев показал.

– Со всеми так будет, кто на войска императора нападет. Я тебя отпускаю, иди в свой аул, передай мои слова вождю. Мертвых пусть заберут, похоронят по вашему обычаю, но оружие мы себе оставим, чтобы против нас снова не обернулось. Будут еще нападения – перестреляем всех, слово русского офицера. Мало того, заберем ваших детей и отправим в русские семьи, не будет тогда адыгов. И еще. Хоть одному нашему убитому голову отрежут – пожалеете. Ваших убитых в свиные шкуры обернем, тогда они в райские кущи к своему аллаху не попадут. Ты меня понял?

Раненый адыг кивнул.

– Отпустите его, пусть идет. А личный состав пусть соберет все оружие – сабли, кинжалы, ружья – и в обоз.

Кинжалы и сабли у многих горцев старинной работы, сделанные кубачинскими мастерами из Дагестана, либо и вовсе из дамасской стали. Таких кузнецов-оружейников уже по пальцам пересчитать можно. И хороший клинок стоил очень дорого. А ружья работы изысканной, с украшениями, резьбой, но гладкоствольные, замки зачастую еще фитильные, устаревшие. Такие ружья больше представляют ценность историческую, ибо еще и изношены изрядно.

С нашей стороны было несколько раненых, им помощь оказали. А трофеев собрали – на целую подводу. Причем полковник предложил офицерам:

– Как доберемся до лагеря, можете выбрать себе понравившееся оружие. Но предупреждаю: не для продажи местным башибузукам.

За трофеи казна уже не платила, как это было во французской кампании. Хоть и шли бои, но не война считалась, а усмирение и приведение к присяге, к мирному договору, вхождению в состав империи. Кстати, кабардинцы не воевали, вошли в Российскую империю мирно, получив защиту от воинствующих соседей. Часть кабардинцев, как и осетин, приняли христианство.

Когда с задержкой из-за боестолкновения прибыли в лагерь, оборудованный прибывшей пехотной ротой, Алексей проследил за размещением егерей, потом пошел к обозу. А здесь уже офицеры полка рассматривают и выбирают трофейное оружие. Кто-то выбрал себе кинжал, его в полевых условиях использовать удобно – как оружие последнего шанса. Алексей обратил внимание на саблю в скромных ножнах. Вытянул клинок, стало понятно, почему сабля никого не привлекала. Ковка явно старинная, и сам клинок матовый, с сеточкой. Видел он такие, это дамасская сталь. Такая сталь хорошо держит закалку, не тупится, баланс отличный. Оружие не очень распространенное, встретить можно в Азии, Палестине, изредка на Кавказе, потому как далеко от места производства. На лезвии пара небольших зазубрин, значит, в боях участвовала,