Читать книгу - "Долгий солнечный день - Екатерина Белецкая"

17

Явление

— Поскольку нам надо лес патрулировать, идем через участки! — Люба, кажется, уже должна была сорвать голос, но нет, куда там. Пятничное собрание сейчас было в самом разгаре, и председательша старалась вовсю. — Кошек и собак дома закрыть, а то потом будет крику, что лапу отдавили, и потеряли, и вообще! Закрыть, слышите? Народу будет много! Детей не брать!

— А если верующая семья? — крикнула какая-то женщина.

— Тогда берите, но под вашу ответственность, — чуть тише ответила Люба. — Отец Амвросий обещал генератор и фонари вдоль озера. Для тех, кто идет в патрули: товарищи, разбиваемся на четверки, и проходим вдоль берега, через…

— Через кусты, что ли? — недовольно спросил кто-то.

— Именно! Следим, чтобы не кидали бутылки и мусор! Кто хочет церковь посмотреть, сами знаете, в одиннадцать уже надо занять место. Фонари с собой иметь обязательно, а то знаю я этот их генератор.

— Можно мы вчетвером пойдем? — громко спросил Саб. — Нас как раз четверо и есть.

— Сережа? А чего нельзя-то, идите семьей, — Люба заозиралась. — Миша! Миш, подойди! Ага… Возьми тогда новеньких с собой, а то не поймут, чего делать надо.

— Это Серегу-то? — спросил тот. — Так он вроде разобрался уже.

— Да нет, кто поодиночке. К двенадцати все подтягиваемся к озеру, надо проследить, чтобы в воду не сигали. Не прогрелась еще вода. Кто в спасатели готов пойти? Ау, прошлогодние! Отзовитесь!

Георгий протолкался через толпу поближе к инициативной группе.

— С меня резиновая лодка и спасательный круг, — сообщил он. — Но я на службе буду. Кто в озеро пойдет?

Курсировать на лодке по озеру вызвалась в результате пара мужиков, на которых тут же накинулись с руганью жены. Суть ругани была проста: тетки справедливо предположили, что мужики, оказавшись вдали от жен, начнут отмечать Пасху раньше, чем положено. В результате сошлись на том, что мужиков перед запуском на лодке в озеро предварительно обыщут, но по их хитрым лицам было понятно, что видели они этот обыск в лучшем виде.

Эри смотрела на происходящее действо с интересом, но Пятый заметил, что в лице её нет-нет, да мелькнет что-то… какая-то настороженность, тревога.

— Малыш, ты чего? — тихо спросил он.

— Знаешь, у меня… сложные отношения с религией, — неохотно отозвалась Эри. — На Соде с этим было очень скверно. Я немного боюсь.

— Ты не рассказывала.

— Так ты и не спрашивал, — Эри вздохнула. — Меня несколько лет церковники пытались вышвырнуть из моей же квартиры. И отравить.

— Зачем? — Пятый, казалось, опешил.

— Чтобы отобрать квартиру, разумеется, — Эри отвернулась. — Ит потом мне говорил, объяснял… ну, про Морока в том числе, про демиургов, и что они собой подменяют истинного Бога, но… мне всё равно не по себе. Нет, не бойся, я справлюсь, — поспешно добавила она. — Просто вспомнила сейчас, не ко времени.

— Давай тогда не пойдем, — предложил Пятый. — Можно отказаться.

— Нет, наоборот, пойдем, — возразила Эри. — Надо же мне как-то вылечиться от этого? На Окисте отец Анатолий оказался просто мировым дядькой, может, и этот хороший будет?

— Хороший, — улыбнулся Пятый. — Я его видел. Они похожи, кстати. Только местный потолще, и постарше выглядит. И потом, здешний вариант религии… ну, этой ветви… он, как мне кажется, отличается от той, что на Соде.

— Откуда ты это можешь знать? — горько спросила Эри. — Ты был на Соде четыре раза. И к церквям мы даже не подходили.

— Давай про это вечером поговорим, — попросил Пятый. — Тут народу слишком много.

Эри коротко глянула на него.

— Но почему вечером? Давай просто в сторону отойдем, — предложила она. — Вон, рыжий с Сабом уже умотали куда-то, про патруль всё и так понятно. Чего нам-то тут стоять сейчас?

Пятый кивнул, и они стали пробираться сквозь толпу к краю поляны. Пятый заприметил, что неподалеку маячит Лидия с неизменной коляской, схватил Эри за руку, и потащил в другую сторону.

— Ты чего? — удивилась та.

— Подальше от Лиды, — пояснил Пятый. — Так вот, на счет церквей на Соде. Мы заходили с рыжим. Два раза. И… вообще, ты права на самом деле. Там было как-то не по себе. Словно темное что-то. А здесь… — он задумался. — Здесь такого нет. Там у меня появлялось ощущение, что за мной следит кто-то злобный и строгий, как надсмотрщик на предприятии, а тут — совсем другое ощущение. Кажется, этот здешний бог посмотрел вниз, на людей, и сказал «ах, дети мои, делайте вы, что душе угодно, только не вредите друг другу», и слегка отстранился от процесса. И люди делают, что им угодно, а он сидит там, наверху, чаек пьет, и веселится.

— Хм, — Эри задумалась. — Может, ты и прав. Вот, казалось бы, та же церковь под водой. Если бы такое было на Соде, это… ужасно. Там бы только и говорили, что это кара за что-то страшное, что все грешники потонули, и всё в таком же духе. А тут — да всем по фигу. Ну, церковь. Ну, утонула. Значит, можно рядом помолиться, и погонять ближнего своего из кустов, чтобы не мусорил. Для меня это всё выглядит совершенно невероятно.

— Для меня тоже, — с грустью в голосе отозвался Пятый. — Знаешь, кажется, мы так привыкли бороться, что сейчас растерялись. Мы ведь получили то, что хотели, так, маленькая? Ты дождалась нас. Мы… можем быть с тобой, да еще и с Сабом, на подобное мы вообще никогда в жизни не рассчитывали. За нами никто не гоняется, нам ничего не угрожает, никто не стоит над тобой с палкой или чем похуже, никто не заставляет что-то делать, что слишком сложно или не хочется… чёрт, я действительно… ты заметила, как мы вцепились в эти бумаги и записи? Эри, знаешь, я впервые за все эти жизни делаю то, что мне хочется делать, и могу ничего не ждать за это. Дурная фраза, да? Не знаю, как сказать.