Читать книгу - ""Шарашка" попаданцев. Опередить Гитлера! - Андрей Ходов"

Вернувшись в Москву и разобравшись с неотложными делами, Сергей наведался на дачу к инженеру Прутову. Нашел его у речки с удочкой в руке. Поздоровался и присел рядом на корточки.

— Ну, как? Клюет?

— С переменным успехом. С чем пожаловали?

— Был у Курчатова, — сообщил Сергей.

— И как у них там?

— Дело движется, но есть сложности.

— Понятное дело, как без сложностей. А конкретно?

— Вы сообщили, что в установках по разделению изотопов используется газообразный тетрафторид урана. Курчатов говорит, что это невозможно. У этого вещества температура плавления более тысячи градусов. Возможно, имелся в виду гексафторид?

— Возможно, я не химик, мог и ошибиться. Посмотрите у себя в талмудах, помнится, что эта информация шла под сноской «вроде».

— Уже посмотрел. Точная формулировка была «если не вру».

— Выходит, что соврал, — пожал плечами инженер. Расстроенным он вовсе не выглядел. — Если тетрафторид не подходит, а подходит гексафторид, значит, надо поправить. Что фторид урана, я помню точно. А какой он там по счету…

— Ясно, поправим. — Сергей помолчал, глядя на поплавок. — У Курчатова большие сложности с расчетами. Очень трудоемкие вычисления.

— Неудивительно, — хмыкнул инженер, — и это еще цветочки. Вот когда ракетчикам понадобится считать траектории, тогда и вовсе худо будет.

— А что вы посоветуете? Как решалась эта проблема в вашей истории? У нас? В САСШ?

— Ну, приглашали хороших математиков. Математики разрабатывали оптимальные, с точки зрения трудозатрат и точности, методики расчетов, потом по этим методикам куча людей крутила рукояти арифмометров. Много ошибок, многократные перепроверки. Так и мучились. А вообще электронно-вычислительные машины нужны. Ну, вы в курсе. Вам про них, видимо, все уши прожужжали. Есть прогресс?

— Дело движется. Институт вычислительной техники уже создан, начали работу. Разведка получила указания собрать всю возможную информацию по зарубежным достижениям в этой области. Особое внимание разработкам фирмы IBM. В Германии тоже есть наработки. Но их заполучить сложнее.

— Неплохо, IBM потрясти, конечно, надо. Обратите внимание на перфокарты, они еще не одно десятилетие использоваться будут. Перфораторы и считыватели надо скопировать. Но это периферия, с процессорами у американцев пока у самих не очень. Еще многие годы работы нужны, чтобы нечто путное изготовить.

Сергей вздохнул:

— Жаль, что ни один из ваших компьютеров нам не попал. Нашли только обгорелые и расплавленные обломки.

— Действительно жаль, — согласился инженер. — Очень бы пригодились.

Кстати, — он неожиданно оживился, — а мобильные телефоны уцелели? У меня в кармане точно был. В наше время эти игрушки, считай, у каждого.

— Мобильные телефоны? — переспросил Сергей. — Нашли с десяток, два из них повреждены. Еще пару карманных электронных калькуляторов, но на них одна арифметика. А при чем тут телефоны?

— В этих аппаратах стоит достаточно мощный процессор, с производительностью порядка нескольких сотен миллионов операций в секунду. А, например, знаменитая советская ЭВМ БЭСМ-6, созданная в середине 60-х годов на элементной базе полупроводниковых транзисторов, имела быстродействие порядка одного миллиона операций в секунду. Размером она была кубометра в три. И тогда это было чуть ли не фантастикой.

— Любопытно, — воодушевился Сергей, — а почему вы раньше не сказали? И не только вы. Подождите, сейчас припоминаю. Был же разговор по поводу этой техники. Этот ваш пацан, который «типа почти программист», еще сетовал, что ничего путного не уцелело. Что свой «ноутбук» в панике в салоне оставил и что никто из спасшихся не захватил с собой даже «смартфона». Это, как я понял, нечто вроде маленького компьютера. А телефоны, по его словам, в этих целях использовать нельзя. Или все же можно?