Читать книгу - "Бастард. Книга вторая. Морок - Андрей Готлибович Шопперт"

Нам ли боятся какого-то вана Нурхаци, который мнит себя наследником вымерших киданей? Пусть войска Чосона уничтожат этого степного выродка. Не хочу марать о него клинки солдат Поднебесной империи!

Место действия: Москва.

Время действия: декабрь 1613 года.

Тимофей Иванович Яковлев, распорядитель работ по уборке Кремля.

Меня сына боярина командовать уборщиками! Как в рожу плюнули! Ненавижу! Ненавижу и царя и царицу. Я тоже из Романовых, коих они хотели жизни лишить. Я при патриархе Филарете, моём дальнем родиче, был стольником в Кремле и смотрителем Грановитой Палаты. А теперь… Бояре из Думы смеются, говорят, мол мусор везде, плохо работаю. Один хороший человек из латинян помог мне долг выплатить и попросил провести в Грановитую Палату двух иноземных мастеров. Они мол хотят посмотреть на оформление палаты, чтобы сделать в его доме такое же. Заплатил мне хорошо и страже кремлёвской тоже. Сегодня царь с царицей пойдут в Успенский Собор в полдень. Из окон Палаты вход в Собор хорошо видно. Саженей двадцать отсюда. Мастера эти ушли за какой-то поклажей, а я прилёг отдохнуть на скамью в секретной комнате, о которой немногие знают.

Задремал. Проснулся от звона. Не от колокольного, а стекольного. Словно стекло разбилось. И что-то меня толкнуло не выходить из секретной комнатки, а посмотреть в глазок. А было там вот что. Эти мастера достали из длинных свёртков два штуцера. Я такие в царской охотничьей комнате видел. Заруцкий бывало из штуцера в полено со ста шагов попадал. Вот и у этих такие же. Мастера достали берендейки и порох на полки штуцеров насыпали и в разбитое окно стали целить в кого-то.

В кого? Сейчас царь с царицей в Собор со свитой идут. Может в них целят? Свят, свят, свят.

Место действия: Москва.

Время действия: декабрь 1613 года.

Виктор Первый, российский царь, попаданец.

Только что завершилось заседание совета министров посвящённое изменениям в крепостном праве. Мой управляющий накануне подсчитал сколько у меня добра и крепостных. Главные островки моей не царской собственности находились во временно недоступной пока Курляндии(Виндава, Рига, Митава, далее везде), Себежское княжество, владения под Москвой, в Луге, под Тулой, на Урале, в Сибири и на Дальнем Востоке. Одних только мануфактур больше сотни, на которых работают больше десяти тысяч наёмных рабочих и моих крепостных. Да-да крепостных. Я хотел отменить крепость, но не стал торопиться. Ведь крепостных я мог «уговорить» переселиться туда куда мне нужно, а со свободными людьми было бы гораздо больше мороки.

По ведомостям только в России и Курляндии я платил жалование почти тридцати тысячам «своих» чиновников, военных и охранников. На меня, как на царя, работали почти полмиллиона крепостных крестьян и свободных фермеров-черносошных. И это не считая моих заокеанских владений. В одной только лично мне принадлежащей Виргинии по переписи населения было уже более пятидесяти тысяч жителей, не считая местных индейцев. В других землях Меховой компании переписи не было, но общее число людей там оценивалось в полмиллиона. Это не считая дядиного королевства Рюкю с более чем стотысячным населением.

Перед тем как отменить крепостное право — я крепко задумался, вспомнив историю. Ведь в США накануне Гражданской войны отнюдь не все рабы стремились освободиться. Да, были плантации, где негров жестоко эксплуатировали под присмотром надсмотрщиков. Этим рабам жилось несладко. Но на свободном от рабства Севере большинству рабочих на заводах и фабриках жилось не лучше. На Юге был запрещён детский труд, а янки эксплуатировали детей, как на каторге за гроши. Владелец фабрики на Севере заставлял работать рабочих до полного изнеможения. Если кто-то умрёт — ничего страшного, бесплатно заменят одним из безработных, которых полным-полно на улицах северных городов. А вот смерть раба на Юге — это прямые финансовые потери. Если раб был один, то это зачастую становилось катастрофой для хозяина. Ведь раньше и рабовладелец и раб вместе работали в поле, а теперь хозяин земли будет в одиночку тащить своё хозяйство. Так как покупка здорового раба не всем по карману. А большинство из южан-рабовладельцев имело как раз одного раба. Абсолютное большинство свободных жителей Юга и вовсе не имело рабов. Негры, которые жили в домах рабовладельцев, как слуги, зачастую считались в семьях хозяев членами семьи.

Повторю, северяне даже не думали об освобождении рабов Юга. Их вообще не интересовала судьба рабов. Северу был нужен богатый Юг, с его плантациями. А для начала войны нужен предлог. И лучше чтобы этот предлог был выгоден для агрессора, то есть представлял его в выгодном свете. Лучшего предлога, как освобождение рабов Юга от рабства и не придумаешь.

Отмена крепостного права это палка о двух концах. Да, помещики лишаться бесплатной рабочей силы и вынуждены будут нанимать слуг и батраков. Не у всех хозяев земли имеется такая возможность. Часть освободившихся будет вынуждена уйти из поместья к другому хозяину или в город. Нужно подумать о том куда сотни тысяч освободившихся крестьян смогут уйти.

Может пока не освобождать всех, а просто разрешить уход в Юрьев день для тех кто может заплатить пожилое. Как правило, это зажиточные крестьяне, которые без хозяина не пропадут. Нужно бросить клич о переселении на южные земли и на Сибирский тракт, где полным-полно хорошо оплачиваемой работы.

Необходимо ограничить барщину тридцатью днями в год(посев и уборка урожая). Если у крестьянина не хватает денег на выплату пожилого хозяину, то за него может заплатить царская власть при подписании договора о переселении на юг или на сибирский тракт. зачастую это будет не плата «живыми деньгами», а уменьшение налогов помещика на сумму пожилого.

Собираемся с Феодосией идти в Собор. Это первый наш совместный выход после рождения Матвея. Роды шли тяжело, но я не подпустил кремлёвских повитух, что даже руки перед родами не всегда моют. Доверил это важное дело врачу Эрнсту Сонеру. Я его давно знаю. Он со мной в кругосветку ходил, и раненных после боя оперировал, и роды в Себеже и в Москве не раз принимал. Этот врач сразу понял, чего я хочу. Чистота — залог здоровья.

Вот и сейчас Сонер в дворцовой свите с лекарским саквояжем. Вдруг царице станет плохо во время службы. Поможет, приведёт её в чувство.

Последний поворот и до входа в Успенский Собор остаётся всего лишь несколько метров. Выстрел. Второй. Едва успеваю повернуть голову в ту сторону, как по голове словно ударили кувалдой.