Читать книгу - "Ольф. Книга первая  - Петр Ингвин"

– Простите. Василию Платоновичу большой поклон.

– От кого?

Но балконные посетители уже испарились, как по волшебству. Надо запомнить пароль. На будущее.

Ружье хозяин квартиры не убрал, оно заняло место в углу.

– Василий Платонович – это кто? – поинтересовался я, опуская пустой стакан на прикроватную тумбочку.

– Не знаешь? Тогда лучше и не знай.

– Имя подействовало, как Святой Касперский на хилого вируса.

– Забудь.

– Вы бы действительно позвонили? Или это был блеф?

– Забудь, – более жестко повторил Владлен Олегович, и меня будто окатило ледяным валом.

Мужчина присел на кровать напротив меня, проницательные глаза сощурились.

– Вот у тебя и появилась возможность поделиться своей историей. Учти, соврешь – голову оторву. Причем здесь и сейчас. Или потом – найду и оторву. Когда проверю.

По глазам я видел – действительно, оторвет. И врать не собирался. Да и смысл?

– Фамилия Задольский вам что-нибудь говорит?

– Допустим. – Владлен Олегович медленно кивнул. Брови при этом проделали быстро ликвидированный скачок удивления. – В нашем городе найдется мало людей, кто ее не знает, а из тех, кто знает, равнодушных не будет: либо «за» эту фамилию, либо категорически «против». К какой категории отнесешь себя?

– Получается, что ко второй. У него пропали какие-то документы, а я оказался не в том месте не в то время. Теперь его свора гоняется за этими не виданными мной документами по долам и весям, другими словами – гоняется за мной.

– За тобой охотятся две конторы. Кто конкурирующая организация?

Я вздохнул:

– Если бы знал…

– То есть, документы взял кто-то другой, а тебя подставили?

– Даже догадываюсь, кто. – Я еще раз вздохнул.

– Не секрет? – Он вновь с интересом сощурился.

– Дочка его.

– Мотив?

– Наверное, тоже хочет получить все, не сделав ничего.

Мозги, отпущенные паникой погулять, на миг вправились на место: зачем выбалтываю все незнакомому человеку?!

С другой стороны, он мой спаситель. Единственный в эту минуту. Если найдет прореху в показаниях, рассказывать что-то другое будет некому.

«Дзинь!» – сказал звонок.

Мне последовала команда:

– Сиди тихо, не высовывайся. Если вломятся в квартиру силой, препятствовать не буду, потом разберусь. А ты тогда попробуй снова через балкон.

Прежде, чем подойти к двери, из лежавшего на тумбочке бумажника он достал некое удостоверение, одновременно другой рукой прихватив двустволку.

– Кому я понадобился? – громко осведомился Владлен Олегович через дверное полотно.

– Ищем сбежавшего преступника.

Голос перенявшего у неизвестной команды эстафету скорее всего принадлежал кому-то из своры Задольского, он был вежлив, но требователен. – Возможно, он залез к вам. Откройте, пожалуйста.

– Вы не представились.

За дверью послышались тихие переговоры, затем голос лязгнул сталью:

– Если он у вас, укрывать не советуем. Откройте, и проблем не будет.

– Я сейчас наберу Василия Платоновича, и проблемы будут у вас.

– Василий Платонович нам не начальник.

– Тогда входите. – Внезапным рывком Владлен Олегович распахнул дверь.

Я находился вне прямой видимости, потому только слышал:

– Простите, Владлен Олегович. – Прибывшие, видимо, прочитали удостоверение. – Мы не знали. Достаточно вашего слова. В квартиру точно никто не приник?

– Нет. И вы до сих пор не представились.

– Простите за беспокойство.

Дверь захлопнулась.

Вернув ружье в сейф, Владимир Олегович задумчиво опустился в кресло недалеко от меня.

– Теперь выкладывай все с самого детства. Отношения с Задольскими распиши особо, это важно. Впрочем, важно все.

И я рассказал – как на духу. О себе. О Сусанне. Обо всем, кроме корабля и связанных с ним событий. Получалось складно. Способ моих перемещений по маршруту Запрядье-город собеседника не интересовал, а если б понадобилось, можно совместить автобусы и попутки. Владлен Олегович понимал, что здесь проблем не видно и кивал. Умение слушать у него выше всяких похвал, оно либо врожденное, либо профессиональное. За время повествования он приготовил два кофе, одна чашка теперь стояла рядом со мной, и я иногда отхлебывал.

В одном месте у собеседника проявился дополнительный интерес.

– Адвокат Кирилл Кириллович? – В голосе появилась легкая гнусавость. – Разговаривает так?

– Вы его знаете?

– Он не адвокат, хотя в прошлом достаточно известный юрист. Пересекались по моей работе.

– Можете о нем рассказать? Понимаете же, у меня свобода и жизнь на кону. Ему можно верить?

– Верить нельзя никому, даже мне. А Кирилл Кириллович в принципе человек хороший, чужого не возьмет, но и своего не упустит. Про таких говорят: в дождь между струй пройдет. Сейчас он в стане сил, которые пытаются свалить Задольского.

Рассказ о сегодняшней вечеринке Владлена Олеговича развеселил.

– Один с пятью пьяными бабами? – Коротко стриженная голова покачалась одновременно с лукавством и укором. – В то время, когда за тобой половина города гоняется? Гормоны взыграли?

– Хотел узнать про документы. – Я опустил взгляд.

– Понимаю. Узнал?

– Не получилось.

– Зато оказался между двух огней и в результате попал в третий. – Мужчина пожевал нижнюю губу. – Значит так, Олег. Как ты уже догадался, сдавать тебя я не собираюсь. Но и помогать не стану. Просто предоставлю убежище. Ненадолго.

– Спасибо!

– Подожди благодарить. – Пристальный взгляд с интересом изучал меня, как муху под микроскопом. – Еще я хочу, чтобы ты сделал кое-что для меня.

Я подорвался с места:

– С удовольствием!

– Сначала выслушай, – недовольно резанул собеседник.

Око за око, говорит Ветхий завет. Ничего в мире не делается бесплатно, кроме добрых дел. Сейчас намечалась торговля, и я был готов на все, что не противоречит закону… в большом масштабе.

– Ведь ничего криминального не попросите?

Прямой взор был непробиваем.

– Помолчи, – сказал Владлен Олегович. – Сиди и не перебивай. Когда потребуется ответ, я сам спрошу.

Невелика задача. Я занял положение поудобнее, он начал:

– Как уже сказал вначале, я люблю свою жену. Очень. С детства помня простые истины, например, что толпа всегда проигрывает, или что для развертывания знамен нужно идти против ветра, я всегда строил эту жизнь сам, вел ее туда, куда нужно мне. Если мутное течение сносило вбок, выкарабкивался и рыл новое русло.