Читать книгу - "Цель неизвестна. Врата учености - Марик Лернер"

Последнее исключительно для порядка. Не хуже меня соображают — их место и жалованье зависят от результата продаж. Чем удачнее раскрутимся, тем лучше для них. Как минимум работа приятная. Мало кому удается так устроиться, чтобы не просто пахать, а еще и получать удовольствие. Где еще будут твои сочинения брать и за них платить? А что безжалостно черкают и гоняют — так такая она, нормальная жизнь. Полного счастья не бывает. А постоянно тем более. Зато по максимуму Епанчин не прочь завести личную газету, а Небогатов типографию. Оба в убеждении, что здесь временно, набираться опыта. Может, и выйдет когда-нибудь в будущем. Если не сорвется данный проект сейчас.

— Господин Ломоносов? — окликнули уже на улице, пока оглядывался в поисках «ваньки».[6]В академию хожу пешком — чуть не единственная возможность в одиночестве спокойно обдумать события и составить план на будущее. Каретой пользуется Саша, отправляясь по своим делам и визитам.

Мысленно выругавшись — опять задержка, — оборачиваюсь к совершенно незнакомому типу в армейском мундире. Так и не удосужился разобраться в цветах. Гвардейцев отличаю, а прочие проходят под рубрикой «вроде кавалерист».

— Поручик Александр Артемьевич Загряжский, — поняв, что я в затруднении, представился он.

— Ваш батюшка Артемий Григорьевич? — покопавшись в памяти, спросил. Недавно назначен командовать корпусом, готовящимся войти в Польшу.

— Точно так.

Еще бы мне успеть забыть. Для редакционной статьи на полстраницы пришлось переговорить с кучей народу, собирая достоверную информацию. И лишь затем разразился гневной филиппикой по адресу польских шляхтичей, отсутствия нормальной власти, выборности королей, бессмысленности предстоящей войны.

Ну действительно, пока короля нет, исполнительная власть в руках архиепископа Гнезненского графа Федора Потоцкого. А он явный враг России и поддерживает связь со всем кланом Лещинского. Даже не принял во внимание четкого предупреждения от Анны Иоанновны о последствиях избрания Станислава королем.

Потоцкие род достаточно известный, богатый и влиятельный. Интересная особенность, что их владения по большей части расположены у наших границ. Это, естественно, вызывает опаску и одновременно замечательный способ их приструнить, вводя войска.

Были, конечно, и держащие нашу руку, но то в основном Литва — Вишневецкие, Радзивиллы. И ничего сделать не смогли, когда сейм постановил, что в короли может быть избран только природный поляк и католик, не имеющий своего войска, ни наследственной державы, и женатый на католичке. Это сразу выбивало из кандидатов саксонского курфюрста. Дальше Потоцкие притащат Лещинского, и его изберут, за неимением иных кандидатур.

Ну я все понимаю, включая уязвленное национальное самолюбие, гордость. Но надо же иметь хоть немного разума! Один раз Станислава Лещинского сажал шведский Карл, и его согнали русские штыки. Уже открыто объявлено, что не одна Россия, но и Австрия вмешается в происходящее, хотя и без нее прекрасно обойдемся. Давно прошло величие Речи Посполитой. Сегодня страна представляет собой рыхлое и смотрящее в разные стороны образование. Ну нашли бы какого местного, но свои же к трону не допустят. И выйдет уже однажды случившееся. Придет русская армия и посадит саксонца в короли силой. Сам он на это не способен.

Кому станет лучше? Погибшим, причем без особых полководческих талантов понятно, кто победит? Или разоренным крестьянам, или даже помещикам, по землям которых прокатится каток войны, и если имущество с продовольствием не сожгут, то заберут войска? Зачем так глупо упираться! Похоже, настоящих государственных деятелей, думающих на пару ходов вперед, не осталось. Франция не поможет. Точнее, не успеет перебросить серьезный контингент. Разве на Балтике какую диверсию устроит.

И в этой обстановке лично мне непонятно, на кой в принципе гарантировать Саксонии их владения, включая будущие польские. Ну надо же, изумительное соглашение, по которому по достижении польской короны кандидат должен был постараться (!), чтобы и Речь Посполитая признала за русской государыней императорский титул. Еще Польша совершала великое благодеяние, возможно, если удастся уговорить очередной сейм, отказываясь от притязаний на Лифляндию.

Конечно, в печати договоры не выходили, однако у меня, слава богу, при императорском дворе достаточно знакомых. Основные положения оборонительного договора (на восемнадцать лет — странная цифра) не являются тайной. О совместных действиях только дебил не догадается. Но не доходит до бедного Ломоносова, зачем и кому нужно это устраивающее проблемы каждому новому поколению образование у границ? Рано или поздно история повторится, но это уже не фарс, а глупость на государственном уровне. Избавляться нужно от Речи Посполитой, и радикально.

Украинские, белорусские и литовские земли должны отойти к России. Коренные польские пусть забирает Саксония и наводит там порядок. Часть придется отдать Пруссии, которая, оказывается, уже пыталась договориться о разделе, но идея крупно не понравилась австрийцам. В этом случае мы лишаемся союзника против Османской империи. А ей изменение баланса и усиление России никак по душе прийтись не сможет. Выходит, публично говорить о расчленении зарвавшихся панов — не ко времени. Но этот случай непременно настанет. Не могут не дать поляки или турки повода.

Война с османами всерьез обсуждается во дворце за закрытыми дверьми. Давно кое-кто мечтает смыть позор Прутского похода. А Бирону ужасно хочется отправить Миниха подальше от Петербурга. Главнокомандующему быть на фронте — это прямо напрашивается. А пока пару лет занят, его здесь оттеснят от реальной власти. Это даже не интрига, на поверхности лежит. Но занятно, по каким поводам начинаются иной раз войны. Нет, не из любви Бекингема к французской королеве. Из-за главенства и влияния на императрицу.

— На днях отбываю в корпус, — сказал между тем поручик Загряжский. — Принес вам книги, как просили в «Ведомостях». — Он показал на стоящего рядом мужика с огромным мешком.

Было такое. Обратился ко всем читателям, поделившись историей, как пропали многочисленные рукописи при аресте Долгоруких, оказавшиеся никому не потребными. И как хранятся древние списки иной раз небрежно, не представляя для владельцев ценности. А ведь каждая из них может многое поведать об истории русских и славян. Попросил подарить академии или позволить снять копии, обещая в будущем упомянуть имя каждого мецената или помогшего тем или иным способом в отдельной рубрике, для всеобщего сведения. Тщеславие — двигатель не менее хороший, чем алчность.

Особого наплыва пока не случилось, меньше недели истекло, однако десяток старинных летописей уже приволокли. Одна меня всерьез удивила. Собственно, я не читал, однако пригласили и показали. Даже при беглом взгляде обнаружились многочисленные разночтения с Нестором. И автор, судя по всему, из новгородцев. Уж больно много времени уделяет истории города. Причем относит его возникновение после Ладоги, где якобы сидели норманны.

Все это нуждалось в анализе и проверке, но теперь непременно останется в работах историков, а не сгорит в восемьсот двенадцатом или еще каком. Какой ни будет минимальный тираж, а все предпочтительнее единственного рукописного экземпляра. А я еще обязательно заставлю в книге два параллельных текста дать. Один идентичный — второй на современном русском. Пусть воют в дополнительных трудах, сохранность и проверяемость важнее.