Читать книгу - "Боевой гимн - Уильям Форстен"

Судя по дыму, поднимавшемуся из трубы паровоза, ветер у земли все еще был западным. Значит, на обратном пути ветер будет дуть в скулу.

— Давай-ка посмотрим, куда ведет эта дорога, — сказал Джек.

Федор уставился на него и покачал головой.

— Старик, не забывай про этот дирижабль внизу. К тому моменту, как он наберет высоту, мы его намного опередим, но когда придет время разворачиваться и лететь домой, он создаст нам кучу проблем.

Джек откупорил переговорную трубу и дунул в нее, чтобы на другом конце раздался свист.

— Степан, в воздух поднимается вражеский дирижабль. Если у бантагов есть один такой, их может быть и несколько. Так что смотри в оба!

— Хорошо бы поучаствовать в воздушном бою, сэр!

Проворчав проклятие в адрес юного энтузиаста, Джек слегка развернул «Летящее облако» на восток, нацелив нос дирижабля на проход между холмами в двадцати милях от города. Железная дорога вела именно туда.

— Вижу встречный поезд!

Высунувшись из кабины машиниста, Ганс посмотрел вперед и увидел поднимавшееся над горизонтом черное облако. Наступило раннее утро.

— Он уже успел миновать ответвление?

— А я откуда знаю? — огрызнулся Алексей. Сказывалось напряжение долгой гонки.

Преследовавший их поезд постепенно приближался к беглецам и сейчас был всего в паре миль позади них.

— Если они уже проехали стрелку, нам всем конец.

— По-моему, я вижу семафор у развилки! — закричал кочегар, стоявший с другой стороны кабины. — Они до него еще не добрались!

Ганс нащупал свою винтовку и нервно поправил патронташ, висевший у него через плечо. Выбравшись из кабины, он дошел до задней стенки тендера и просунул голову в отверстие, ведущее в первый вагон.

— Приготовьтесь к бою. Помните: один долгий гудок означает, что мы выбегаем из вагонов и вступаем в сражение. Передайте мои слова дальше.

Один из рабочих помахал Гансу, давая понять, что его слова были услышаны. Старый сержант только покачал головой. Если бы у него под рукой была рота-другая его парней из русской армии, а еще лучше — из старого Тридцать пятого, он бы не задумываясь нажал на тормоза, и пусть эти бантагские ублюдки лезут на рожон. Ганс был бы почти рад такому способу снять напряжение. В их поезде было не меньше двухсот готовых сражаться человек, но они не имели ни малейшего представления о воинской дисциплине, и Ганс боялся, что в лучшем случае один из десяти рабочих способен попасть из ружья в бантага, даже если тот будет находиться на расстоянии нескольких дюймов.

— Встречный поезд замедляет ход! — воскликнул Алексей и издал серию коротких гудков.

— А ты не можешь просигналить им, чтобы они убрались с дороги?

— Именно этим я и занимаюсь.

Алексей бросил взгляд на датчик, показывавший давление в паровом котле.

— Они все еще на главном пути! Переводят для нас стрелку! — крикнул кочегар.

Ганс витиевато выругался.

— Я должен сбавить ход, — произнес Алексей. — Может быть, они закрывают нам въезд на запасной путь.

Шудер снова посмотрел назад. Поезд преследователей стал еще ближе. Сколько же все-таки в этом эшелоне воинов? Милях в двенадцати позади дорога сделала крутой поворот, и в свете лунного серпа Ганс смог разглядеть, что бантагский паровоз тянет как минимум четыре-пять вагонов. Значит, их преследуют порядка двухсот воинов орды. Если они догонят беглецов, начнется побоище.

— Сначала мы просто проскочим стрелку. Не давай сигнала к бою, если только в этом встречном поезде не окажется воинов. Если это всего лишь товарняк, мы убьем охрану, разгоним поезд и на полной скорости спустим его на ублюдков позади нас!

Алексей перекрестился. Ганс повернулся к Кетсване и Григорию:

— Приготовились!

Алексей уменьшил мощность работы двигателя и начал торможение. Рядом со стрелкой стояли бантаг и двое людей, причем воин орды явно был в ярости. Их поезд свернул на запасной путь, и в этот момент Ганс высунулся из кабины паровоза, прицелился и уложил бантага, который даже не успел понять, что происходит.

Стрелочники ошарашенно уставились на него, не веря своим глазам, один из них с воплями припустил в открытую степь, прочь от железной дороги. Рельсы повернули еще раз, и их состав покатился параллельно основной ветке. Кетсвана с Григорием одновременно выстрелили из своих ружей, убив еще одного бантага, сидевшего в кабине встречного поезда. Проносясь мимо крытых вагонов, Ганс задержал дыхание, каждую секунду ожидая, что их двери сейчас распахнутся и наружу вырвется поток воинов. Однако все было спокойно. Догадка Алексея была верной — бантагский товарный состав был слишком длинным, чтобы разместиться на объездном пути. В нем было десять вагонов, и его хвост загораживал им выезд на главную колею.

Поезд беглецов наконец миновал стрелку и целиком оказался на боковой ветке. Алексей до упора потянул на себя рычаг тормоза, и они остановились.

— Вперед! — скомандовал Ганс. Спрыгнув на землю, он приказал Григорию бежать к стрелке, которую они только что проехали, и вернуть ее в исходное положение, а железнодорожник-чин, присоединившийся к ним в депо во время побега, приготовился перевести стрелку, открывающую им выезд на главный путь.

Ганс влез в кабину бантагского паровоза и обнаружил там двух людей-кочегаров.

— Если хотите жить, убирайтесь отсюда! — рявкнул он.

Кочегары поочередно смотрели то на него, то на мертвого воина у своих ног.

Выглянув из кабины, Ганс увидел, что догонявший их поезд начал притормаживать в нескольких сотнях ярдов от стрелки. Воины-бантаги начали выпрыгивать из вагонов по обе стороны от путей, и через пару секунд в воздухе зажужжали пули.

Переводивший стрелку Григорий выпрямился и дал Гансу отмашку. Старый сержант передвинул вперед рычаг и почувствовал, как под ним завертелись колеса поезда.

Он соскочил вниз, оба кочегара все еще торчали в кабине, изумленно пялясь на него. Ганс вскинул винтовку и навел ее на них.

— А ну слезайте! Быстро!

Кочегары переглянулись и выскочили из паровоза с другой стороны.

Колеса поезда продолжали проворачиваться, не находя сцепления с рельсами, но вот наконец раздался жуткий скрежет, и бантагский товарняк сорвался с места.

Когда последний вагон встречного поезда промчался перед носом их паровоза, стрелочник-чин всем своим весом налег на рычаг, и стрелка встала на место. Пули свистели уже совсем рядом, одна из них взметнула фонтанчик пыли в дюйме от ноги Ганса. Отчаянным прыжком Шудер взлетел обратно в кабину Алексея, и тут его взгляд упал на человека, взобравшегося на верхушку телеграфного столба. Молоденький телеграфист, совсем мальчик, должен был перерезать провода и сейчас из последних сил цеплялся за поперечную перекладину. На его спине проступило пятно крови. Медленно подняв тяжелую, словно налитую свинцом руку с зажатым в ней ножом, юноша чиркнул по проводу и, выполнив свое задание, рухнул на землю.