Читать книгу - "Комьюнити - Алексей Иванов"

— А какая удача, Александр Давидович? — спросил Глеб.

— Господа, — начал Гермес со значением. — Рад сообщить, что я завершил переговоры в правительстве. Государство входит к нам в состав учредителей, и «ДиКСи» становится частно-государственным партнёрством. Это позволит превратить нашу компанию в крупнейший интернет-холдинг Рунета, а он, как вы знаете, господа, — четвёртая по объёму зона мировой Сети. Кроме того, на базе «ДиКСи» мы создадим первый интернет-ти-ви-канал. В мире идёт борьба не за нефть или газ и даже не за интеллект. Идёт борьба за инвестиции. А государство — лучший инвестор. В общем, господа, наш выигрыш — чистый джекпот.

— Это грандиозно, — осторожно сказал Глеб.

Ему вдруг стало жалко Гермеса. Его победа, безусловно, была из числа подлейших: одних сожрали целиком, других погрызли по краям. Дерущаяся свора не думала о модернизации, технологиях и разных там свободах: все рубились за крутое бабло. Но это была настоящая и жёсткая схватка, в которой интеллигентный пижон Гермес свирепо завалил всех конкурентов. А разделить радость ему было не с кем.

— Да, — грустно кивнул Гермес. — Договорённости пока негласные, их необходимо держать в секрете до подготовки всей документации. Но решения приняты на самом высоком уровне. Их пересмотра уже не будет. Перед «ДиКСи» открываются врата во все сады мира.

Незаметно появился официант.

— Господам принести меню и винные карты? — спросил он.

— Теперь уже можно, — ответил Гермес. — Спасибо.

— Александр Давидович, — вдруг заговорила Орли, — а как же вы планируете продавать государству часть акций «ДиКСи», если у вас ещё не урегулированы все права на компанию? То есть юридически «ДиКСи» вам пока что не принадлежит?

— Не понял. — Гермес слегка встряхнул головой.

Всё он понял, подумал Глеб.

— Какая часть «ДиКСи» принадлежит моему отцу? — прямо и открыто спросила Орли.

— Вашему отцу, а теперь вам, Оленька, принадлежат протоколы, — аккуратно сказал Гермес. — А чего тут не ясно?

— Сами по себе протоколы — только игра ума. Они конвертируются в акции компании, потому что без прав на эти протоколы программное обеспечение «ДиКСи» — контрафакт.

— Они никуда не конвертируются, Оля, — мягко возразил Гермес. — Вас ввели в заблуждение. Права на протоколы по завещанию вашего отца принадлежат вам, это бесспорно. Я сам помогал вам оформить эти права, если помните. Можете продавать их кому угодно. А «ДиКСи» ни вам, ни покойному Льву больше ничего не должен.

— Но программное обеспечение «ДиКСи» основано на протоколах отца!.. — Орли как птичка билась в прутья клетки. — Надо заплатить!

— Конечно! — убедительно кивнул Гермес. — Но этот вопрос, Оля, трудно формализуем. Я, например, не могу сказать, каков эквивалент стоимости протоколов. Сто тысяч долларов? Или кресло председателя совета директоров? Или пятнадцать процентов акций?

— То есть разделить компанию пятьдесят на пятьдесят, как вы и условились с отцом, вы не хотите?

К столику приблизился официант:

— Господа что-то выбрали?

— Немного попозже, — попросил Глеб.

— Оленька, плиз, не надо так переживать, — обеспокоился Гермес и даже придвинул Орли держалку с салфетками. — Уверяю вас, никто не хочет вас обмануть. Просто это серьёзные вопросы. Давайте решим их в арбитраже. Сколько он присудит вам предоставить — я с радостью!

Глеб смотрел на Гермеса. Какой красивый мужчина… Не в голубом смысле, просто в человеческом. Красивый. Умный и талантливый. Как хорошо он держится, как убедительно играет честность и заботу…

— А ты почему молчишь? — Орли вдруг повернулась на Глеба. Она почти плакала. — Помоги мне, Глеб!

Глеб тяжело вздохнул и отвёл взгляд. Неужели всё-таки придётся говорить всё это, портить отношения с Гермесом?..

— Александр Давидович, у нас с Орли большие опасения…

— С Орли? — переспросил Гермес и посмотрел на Орли. — Так вас называл Лев… Семейное, домашнее имя… Ясно… Простите, перебил.

— Мы знаем, что с помощью Бориса Крохина вы вскрыли файлы Льва Гурвича и скопировали протоколы, — с трудом сказал Глеб. — И теперь вы будете проводить необходимый апгрейд пэ-о «ДиКСи» сколько угодно. Орли и протоколы вам больше не нужны. Вы ничего не будете у неё покупать и ни за что не будете ей платить. А в суд она может подавать, как ей заблагорассудится, — до суда она просто не доживёт.

Гермес усмехнулся и потёр бровь.

— Вы считаете, я подошлю киллера? — лукаво спросил он. — Или сам наброшусь и задушу нашу милую Орли, как Отелло — Дездемону?

— Нет, Александр Давидович. — Глеб снова вздохнул. Ему очень не хотелось говорить про это. — Вы нашлёте чуму. Вернее, уже наслали.

— Чу-му? — по слогам уточнил Гермес.

— Вы услышали верно, — вяло произнёс Глеб. — И всё понимаете.

— Увы, не понимаю! — воскликнул Гермес настолько искренне, что Глебу нестерпимо захотелось поверить ему.

— Вы — Король-Чума, Александр Давидович. Вы убрали с дороги Льва Гурвича, он обрушил на вас чуму, а вы перепасовали демона мне в комьюнити. Генрих Дорн, похоже, погиб. Марина Павлова выбита из игры. На очереди Орли, Борис Крохин и я. Демон нас всех доконает, Александр Давидович. Вы нас приговорили, чтобы спасти себя.

Гермес сидел, молча глядя перед собой. Он был как постаревший падший ангел, не хватало только крыльев с пепельными перьями.

— Вы — Король-Чума, — повторила Орли.

И вправду, подумал Глеб, а зачем Гермес пригласил их сегодня? Они — компания Гермесу не по статусу. Объяснение только одно: в преддверии триумфа Гермес хотел удостовериться, вымер его чумной обоз или ещё нет? Гермес поднял на Глеба печальные глаза.

— Глеб, а вы-то сами верите в это? На дворе третье тысячелетие, мы с вами занимаемся Интернетом, а вы мне про чуму и экзорцизм…

Глеб пожал плечами:

— А что Инет? Уменьшает ли он невежество? Нет, не уменьшает. Избавляют ли социальные сети от одиночества? Нет, не избавляют. Запрещает ли демократия рабство? Даже в Элладе не запрещала, что уж говорить про нас. Так что и телеком не исключает чуму.

Гермес чуть заметно кивал, словно соглашался сам с собой.

— Александр Давидович, я прошу вас, — тихо произнёс Глеб, — остановите чуму. Для нас это важнее, чем «ДиКСи». И для Орли важнее, пусть она того и не понимает.

— Я не уполномочила тебя просить о пощаде! — вспыхнула Орли.

К столику опять подошёл официант.

— Я уже могу принять заказ? — спросил он.

— Мы передумали, сорри, — сказал Гермес. — Посчитайте на меня.

Он протянул официанту карточку. Глеб автоматически отметил: «Центурион», премиум-карта American Express. Наверное, ему никогда не быть обладателем такой карты, и это решается именно сейчас.