Читать книгу - "Операция "Цунами" - Алексей Шумилов"

от тебя ушел. Ты проходи, присаживайся. Что хотел-то?

— Тут к тебе моя сеструха пришла с подружкой, — сообщил товарищ. — Можешь им несколько минут уделить?

— Интересно, — хмыкнул я. — Зачем я ей и тем более подружке понадобился?

— Поговорить хотят, — дипломатично ответил товарищ. — Так что, примешь их?

— О чем? — усмехнулся я. — Мы с нею вращаемся в разных Вселенных. Она студентка-первокурсница, я бизнесом занимаюсь. Что у нас общего?

Саня промолчал, ожидая ответа.

— Подожди, — насторожился я. — В прошлый раз сеструха к тебе обращалась, когда Ева в Москву приезжала. Опять что-то с нею связано?

— Это они сами тебе расскажут, — Саня смущенно отвел глаза.

— Точно о Еве говорить будут, — сделал вывод я. — Ну пусть заходят, пообщаемся.

В приоткрытую дверь первой проскользнула маленькая, юркая Наташа, сестра Сани.

— Привет, Наташа, — вежливо поздоровался я. — Проходи, садись.

— Привет. Я не одна, — пискнула Ната. — Тамарка, заходи.

В кабинет величаво вплыла высокая брюнетка. Я хмыкнул оценив, внушительный бюст, провокационно натянувший тонкий свитерок.

«А она ничуть не изменилась», — взгляд машинально отметил ямочки на пухлых щечках подружки Евы, симпатичное личико с белой сияющей кожей, черную волну волос, собранный в струящийся по спине блестящий хвост.

— Здравствуйте, Михаил, — с достоинством поздоровалась Тома.

— И тебе, Тамара, пламенный привет, — усмехнулся я. — Как у тебя дела? Пытаешь вдолбить историю в каменные лбы современных школьников?

— С переменным успехом, — улыбнулась брюнетка. — Как в песне Высоцкого. «В далеком созвездии Тау Кита всё стало для нас непонятно. Сигнал посылаем: Вы что это там? А нас посылают обратно».

— Чем обязан? — я не собирался разводить политесы, хотел сразу выяснить, что им понадобилось.

— Я смотрю, ты татуировки с пальчиков стер? — брюнетка скользнула взглядом по моим рукам.

— Стёр, — подтвердил я. — Ты об этом хотела поговорить? Или разрыдаться на моей мужественной груди и ошарашить откровением, что ты моя единоутробная сестра, похищенная в младенчестве злобной мордастой цыганкой? Сразу предупреждаю, сказки на меня не действуют, по четвергам, а также по пятницам, субботам, воскресеньям, понедельникам и другим дням недели не подаю, извини.

Ната растеряно хихикнула и сразу сконфужено замолкла. Тамара выждала паузу и ответила:

— Нет, не об этом. И рыдать на твоей груди не собираюсь, не мечтай даже.

— Замечательно, — я облокотился на столешницу, сложил ладони домиком перед лицом. — Вынужден повторить свой вопрос, чем обязан?

— Хочу поговорить о Еве, — заявила Тамара. — Это очень важно.

— Замечательно, — хмыкнул я. — Не прошло и трех лет. Но дело в том, что со мной уже поговорили — очень серьезно. Альберт Алексеевич, Ирина Сергеевна и грозный ментяра — Евин дядя. Они на меня втроем набросились, всего слюнями забрызгали, хорошо, что не покусали, иначе бы пришлось прививку от бешенства делать.

— Ева же тебе все объяснила, — негодующе пискнула Наташа.

— Объяснила, — вздохнул я. — Она ни в чём не виновата, старики нагадили, из самых лучших побуждений. Я её ни в чём не виню. Но за это время у меня всё перегорело, отмерло. И тогда я уже встречался с другой девушкой. Будем продолжать разговор, или вам уже всё стало ясно? Можно склеить разбитую вазу, но такой как прежде она уже никогда не будет.

— Да причем здесь это? — фыркнула брюнетка. — Просто нам реально не к кому обратиться за помощью. А ты с ней всё-таки встречался, вроде не чужие люди друг другу были.

— Ладно, — сердце кольнуло мимолетное чувство вины. — Говорите, что у неё произошло?

— Ева в беде, большой беде, — выпалила Тамара. — Я не шучу. И помочь ей можешь только ты, Миша! Больше никто!

Примечание:

В Глобальной сети и желтой прессе широко расходилась информация что прототипу Рокволда — Дэвиду Рокфеллеру шесть или семь раз делали операцию по замене сердца. Первый раз 76-ом году, последний — в возрасте 99-ти лет. На самом деле это фэйк — никаких операций не было. Информация пошла от шуточной публикации на ресурсе «Ворлд Ньюс Дейли Репорт».

Рыба — в среде журналистов, шаблон, черновик, основа материала, скелет будущего интервью и репортажа для подготовки финального варианта, одобренного автором и героем публикации.

Глава 24

— А родители? И дядя её, капитан ментов Толик? — прищурился я. — Что, ничем помочь не могут?

— Не общается она с родителями, — буркнула Тамара. — Из-за тебя, между прочим. Но даже если бы общалась, ничего бы они не сделали. Дядя уже не в милиции давно, говорят, скандал был, на него уголовное дело чуть не открыли или даже завели, подробностей не знаю. Из милиции уволили, сейчас сидит ниже травы, тише воды, никуда не рыпается. В каком-то кооперативе тихо работает.

— Раз работает, значит, уголовное дело закрыли, или условное дали по итогу, — заметил я. — Впрочем, мне мент Толик абсолютно не интересен. Если по заднице получил, значит, за дело. Родителей я хоть как-то понять могу, но этого упыря на дух не перевариваю. Ладно, что там у Евы произошло?

— В Воронеже год назад за ней начал один ухаживать, цветы дарил, подарки совал, — сообщила Тамара. — На первый взгляд, хороший парень, спортсмен. Единоборствами занимался, чем-то на тебя похож.

— Какая душещипательная история, — хмыкнул я. — Сейчас платочек достану, слезки умиления вытру. Дальше что?

— Ева сперва его посылала, а потом несколько раз встретилась, — невозмутимо продолжила Тамара. — Скучно ей там было с бабушкой. Да и тебе отомстить хотела на эмоциях.

— Ну и как? — усмехнулся я. — Отомстила?

Тамара на секунду отвела глаза, а потом глянула с вызовом.

— Нет! Мне продолжать?

— Продолжай.

— Они несколько раз в кабаках посидели, пару раз по парку прошлись, ничего серьезного. Парень со временем стал навязчивым, настойчивым, грубым, она уже пожалела, что с ним связалась. На последней встрече в кафешке районной, предложил завалиться на сутки к нему на хату, она отказала, предложила расстаться. Он психанул и отвалил. Барсетку якобы забыл, на эмоциях. Потом Еву обвинил, что она её украла. Свидетелей нашел, официанта и бармена, они подтверждают, она её умыкнула. Заявил, там серьезные деньги были, двадцать тысяч рублей. Предложил,