Читать книгу - "Страна Незаходящего Солнца. Том I - Владимир Панцерный"

ему угодила пуля. Капитан в этот момент незаметно для всех достал гранату и бросил ее в противника, запрятавшись еще дальше в укрытие. Через несколько секунд, когда мощный взрыв и последовавшая вспышка смешались с криками русских солдат, а сам яркий взрыв быстро превратился в дым, Исии понял, что нужно действовать.Он снял винтовку с плеча и перевалился через камень, за которым прятался, и, тут же встав в полный рост, примкнул штык к «Арисаке». Следом за этим он двинулся вперед, и уже через секунду сорвался на быстрый бег, оглашая окрестности криком «Тэнно хейка банзай!». Сиро Исии лично пошел в банзай-атаку, один. Правда, ненадолго — воодушевленные примером, остальные бойцы побежали за ним, подготавливая оружие на бегу, и даже раненный в плечо сержант, держа штык левой рукой, а винтовку вовсе оставив за камнем, побежал вместе с ним. Весь спецотряд, выполняющий секретные поручения в тылу врага, только что перешел от диверсии к прямо противоположной тактике, атакуя врага напролом, в лоб. И единственной их маскировкой был дым от гранаты. Когда он рассеялся достаточно, чтобы можно было хорошо рассмотреть атакующих, те уже были слишком близко.Сиро Исии бросился на врага, проколов тому шею штыком. Лезвие прошло через трахею и застряло в шейном позвонке солдата. Как Исии успел рассмотреть, погоны у него были без каких-либо линий и вообще символов, потому он, скорее всего, был рядовым. Стоявший чуть поодаль, справа от убитого, солдат уже навел винтовку на генерал-лейтенанта, но ситуацию резко изменил тот же самый раненный сержант. Бросившись на красноармейца, он своим телом отвернул ствол его винтовки, из-за чего тот выстрелил в землю, а шанса на перезарядку уже не имел. Кое-как введя «в строй» свою раненную руку, сержант прижал ею врага к земле и полоснул ему ножом по шее. В этот раз крови было намного больше, чем от колющего удара Исии, но, боясь остановиться и не добить врага, сержант продолжал резать его. Теперь он выбил ему левый глаз, а в правый всадил нож с такой силой, что нож определенно достал до мозга. Через пару секунд стало ясно, что враг точно мертв. Исии повернулся к третьему врагу…Русский сержант, боровшийся с японским рядовым, не собирался сдаваться. Несмотря на штык, всаженный в его живот, причем явно не первый раз, превозмогая боль, он одной рукой достал из подсумка японца, с которым сцепился, гранату Тип 97, выдернул предохранительную вилку и ударил ею об каску противника, не выпуская из руки. Взрыв уже был инициирован, и когда он случится, было лишь вопросом времени, и то однозначным — через 4 секунды. Исии продолжал наблюдать, кажется, отключенный от реальности. Но капитан внезапно вернул его в этот мир, подбежав к нему сбоку и, схватив за плечи, толкнув вместе с собой в овраг.В следующее мгновение раздался взрыв. К этому времени в овраг уже скатился и раненный сержант, и еще несколько солдат. После взрыва Исии ожидал, что на воздух взлетела куча земли, которая сейчас обрушиться им на головы, но этого не произошло — граната была намного менее мощной, чем артиллерийские снаряды, с действием которых Исии сравнил этот взрыв, вспоминая артподготовку РККА в 1939 на Халхин-Голе. Ситуация перешла в молчаливое ожидание неизвестного — взрывов больше не предвиделось, все, кто мог выжить, уже находились в овраге, но никто ничего не говорил. В конце концов, спустя минуту, заговорил капитан, поднимая голову:— Исии-доно… Вы герой..— Что?— Вот так броситься в атаку… Вы настоящий самурай и воин императора.— А… Ну да.. Хорошо, какие у нас потери?— Двое убитых, сержант ранен.— Сильно ранен?Здесь в разговор вмешался сам сержант.— Никак нет, Исии-доно. Я готов продолжать операцию.— Нет, мы не будем. Мы и так уже многое выполнили, но теперь русские нашли нас и смогли атаковать. Скорее всего, за нами уже вышли более крупные силы. Мы сейчас же вернемся на исходные позиции и перейдем линию фронта обратно.Сиро Исии встал и отряхнулся от грязи и пыли, которую собрало его снаряжение за время, пока он катился вниз. Жестом позвав за собой остальных, он стал быстро вылезать из оврага, карабкаясь в горку и иногда хватаясь за кустарники, торчавшие из земли. Дальше всем отрядом был проделан маршрут, которым они вообще попали за линию фронта, и к вечеру смертоносный отряд выбрался на японскую территорию, где был подобран заранее подготовленной командой.Сиро Исии не погиб и не был пленен в ходе этой операции. Думая о ее последствиях, он записал на свой личный счет как минимум одного умершего командира рангом не ниже полковника, а так же тысячи рядовых солдат и мирных жителей. Это вполне устраивало Исии и было для него очевидным поводом для гордости, ведь теперь он понимал, что последние десять лет работы не прошли даром — он лично пустил их в ход и добился ошеломительных успехов. Конечно, иногда он думал, что еще слишком рано предполагать ее успех, но это было единственным видевшимся ему вариантом развития событий. Сиро Исии не верил, что мог проиграть. И не собирался даже думать об этом. Он снова сжал в кармане свой кусунгобу.Главное, что полномасштабная биологическая война была начата именно им. Остальное… Кому это интересно? Вне зависимости от ее исхода, следующие поколения будут столетиями изучать историю жизни этого генерала-микробиолога, либо в виде жизнеописаний героя Исии-доно, либо в виде статей о бесчеловечных экспериментах узкоглазого дьявола. Они в любом случаи никуда не убегут от памяти о нем.Думая об этом и пересекая Большой Хинган, Сиро Исии опять улыбнулся.***Более чем в семи тысячах километрах западнее находился буквально другой мир. Часть восточной Европы, огромный город-герой (еще не официально), стольный град страны советов — Москва.Пока милитаристы, не отличающиеся особым кругозором, сидя в Харбине и Муданьцзяне, да на склонах Большого Хингана, думали о этих территориях как о чем-то вроде края света, где ничего нет и никто не живет, то в самой Москве, прямо в Кремле, думали о японских милитаристах. И не просто думали, сравнивая Маньчжурию с безжизненной пустошью, а думали как о противнике, который должен быть разбит тактически и стратегически. И сегодня, 27 августа 1945 года, в последние дни лета, обсуждение было довольно неприятным для всех присутствовавших. А присутствовали там очень важные в масштабах страны и всего мира люди.Заседала ставка Верховного Главнокомандования. В ее состав входили генерал армии Алексей Антонов, по совместительству бывший начальником генштаба РККА; маршал Александр Василевский, командующий Маньчжурской операцией; генерал армии Николай Булганин; адмирал Николай Кузнецов, он же нарком