Читать книгу - "Сердце дракона. Том 15 - Кирилл Клеванский"

Хаджар вспомнил слова Тени Императора. Почивший правитель драконов, тогда, в усыпальнице в джунглях Карнака, отломил свой рог… или лучше сказать — отделил часть себя и поместил в душу Хаджара, чтобы, когда пришло его время идти среди звезд, тот мог выступить в роли проводника.

Но из-за Министра Джу и его попытки убить Хаджара, Императору пришлось явить себя чуть раньше. Это явление позволило Хаджару осознать возможность помещения Имени Ветра внутрь своих техник. Иными словами — теперь он мог не только использовать созданные другими техники Божественного Уровня, но и создавать такие сам.

Потому что без обладая именем и осознанием как его вплетать в технику, создать Божественную технику попросту невозможно.

Но если задуматься…

Если все то, что происходило здесь в действительно являлось далеким прошлым — Парадом Демонов. Второй войной между армией Черного Генерала и целого мира, то тогда получается, что Первый Император и так знал, что они встретятся в прошлом и что эту роль — роль проводника, сможет выполнить Гевестус.

Тогда зачем…

От этих вопросов у Хаджара начинало зудеть под черепной коробкой.

Кстати о зуде.

О второй войне между Черным Генералом и целым миром было известно разве что не каждому младенцу, которому посчастливилось родиться в более менее большой стране.

Но вот о первом его восстании, стычки с богами и создании Страны Ветра известно почти не было.

Опять же — по какой-то таинственной причине, которую Хаджар не совсем осознавал, ему это показалось важным.

— Хорошо, — Хаджар протянул свое запястье по ладони Гевестуса и крепко сжал пальцы на запястье полукровке. — ведь меня, свободный воин Гевестус.

— Тогда идем, воин Хаджар, — полукровка закрыл глаза. — призови свой путь среди облаков и мы отправимся выше.

* * *

Когда Хаджар смог снова осознавать реальность, то он увидел перед собой страну облаков. Иными словами описать открывшийся ему пейзаж попросту не представлялось возможным.

Синева над головой медленно переходящая в темноту, пронизанную разноцветным сиянием ледяных звезд, стальным куполом накрывала города из облаков. Они поднимались кучерявыми горами все выше и выше, пока не осознавали тщетность своих стремлений и не растворялась белоснежной дымкой.

И среди этих городов, по дорогам между ними, среди холмов и рек, парил золотой дракон. Он расправил крылья и изогнул лебединую шею, наслаждаясь своей свободой.

Хаджар потянулся к рукояти мечи, но понял, что у него нет… рук.

Вместо рук у него были два сильных крыла. Расправив их, он держался на потоках теплого ветра. Они ощущались почти так же надежно, как земная твердь под его ногами, когда они у него были.

— Ты…

— Мудрецы говорят, что единственное, что пройдет с нами весь отмеренный в Книге Тысячи путь — детские мечты.

Парящий среди облаков дракон не открывал своей пасти. Его голос звучал прямо в голове Хаджара. И тот вспомнил слова Таш’Маган о том, что не всем полукровкам дано приобрести умение превращаться в Хозяина Небес.

Видимо Гевестус был одним из таких, кто никогда не расправит крылья под сенью небосвода.

— Твой облик довольно странен, Хаджар, — вновь прозвучало в сознании Хаджара. — но я прежде не слышал, чтобы обладающий душой человека, а не небесного странника, изучал технику пути в небесах. Так что, может, это твоя мечта… или птица Кецаль значит для тебя больше, чем ты понимаешь сам.

— Может быть… где мы, Гевестус?

— Это небо… — ответил дракон, будто Хаджар сам еще не догадался. — последнее небо. То, что светит звездами даже тем, кто уже больше не ходит среди людей.

Шестеренки повернулись в голове Хаджара — птичьей, метафизической или человеческой — не важно.

— Мы на Седьмом Небе?

— Мы над Седьмым Небом, — поправил Гевестус. — а теперь наш путь, Хаджар, будет лежать еще дальше. Туда, где пребывает лишь Хранительница Пути.

Хаджар взмахнул крыльями. Он почему-то знал, что ему нужно делать. Точно так же, когда использовал технику Пути Среди Облаков в обычной реальности.

С той лишь разницей, что там он лишь казался птицей Кецаль, своим духом, а здесь он им в самом деле являлся. Ну или принял схожий облик.