Читать книгу - "Кризис самоопределения - Бен Элтон"

– Да, это довольно кучный пиздец, – признал Тоби, – но слушайте: что меня не убивает – делает сильнее. Я бы предложил поискать публичной поддержки у знаменитостей. Я сейчас веду переговоры с Take That^[122]. Более гордого символа национального единства, чем Take That, не придумаешь.

– По-моему, приделать их к бренду Королевства было бы чудесно, – сказала Берил, большая поклонница.

– Но это непросто. Я почти уверен, что Гэри пойдет на такое ради рыцарского титула, но тогда и остальные двое захотят. А я совсем не убежден, что у нас получится приставить к ордену и их. Кроме того, не удивлюсь, если Гэри поставит условие, что в рыцари возьмут только его, потому что, будем честны, это его группа, и ему нравится отчетливо это обозначать.

– Уф-ф, сурово, – сказала Берил.

– Но, в общем, справедливо, – отозвался Тоби.

– Остальные двое? – сказал Джим. – А я думал, их пятеро.

Тоби и Берил обменялись жалостливыми взглядами. Тоби на самом деле заметно рассердился. Как, интересно, ему прокладывать курс к национальному единству, если один из ключевых голосов кампании не поспевает быть в курсе, сколько ребят все еще отираются по бокам от Гэри Барлоу в Take That?

Джим тоже рассердился.

– Слушайте! – сказал он, вплотную подойдя к тому, чтобы повысить голос. – Подходящее ли сейчас время обсуждать поддержку знаменитостей?

– Что, простите? – молвил немало потрясенный Тоби. – Бывает ли вообще неподходящее время обсуждать поддержку знаменитостей?

– Да! Как раз сейчас. Сейчас подходящее время обсудить задачи, – настаивал Джим. – Уже сентябрь, а в конце октября Англия рискует отвалиться от Королевства без какого бы то ни было плана. Наш долг – предъявить этот неприглядный факт обществу. Необходимо развернуть общенациональную повестку обратно, к взрослому совместному рассмотрению актуальных вопросов – катастрофических последствий для экономики, если Королевство перестанет существовать как юридическое лицо. Каждую сделку, каждый договор, каждый международный закон и каждую коалицию придется обсуждать заново – и с ООН, и с ВТО, и с МВФ. Буквально ничто не останется легитимным. Шотландия, Уэльс и Северная Ирландия сохранят законный статус Объединенного Королевства, а Англии придется начать с нуля, заодно так или иначе выпутываясь из внутренней инфраструктуры. И ради чего? Ради каких-то там “солнечных вершин”, существующих только в чокнутом воображении болвана Трепа Игрива, в фантазиях об утраченной империи у Гуппи Джаба и безмозглой косности Подмаз-Свина. Вот о чем нам надо говорить. А когда “Англия-на-выходцы” орут нам в ответ “Проект Безнадега!”, с ними необходимо вступать в спор. Обнажать убожество их инфантильных кричалок. Заставлять их разговаривать по-взрослому о насущном. Вот чем должна заниматься наша кампания.

Повисло молчание.

Тоби на миг утратил дар речи. Министр совсем лишился рассудка? Этот человек всерьез предлагает вернуть политические дебаты к дням, когда происходило настоящее обсуждение насущных тем? Он буквально ебанулся с размахом, что ли? Как только любое правительство начинает работать исходя из того, что содержание и суть важнее, чем имидж и бренд, кто следующий? Би-би-си? НСЗ? И что, все эти причудливые транснациональные корпорации с названиями, каких никто никогда не слышал, перестанут снимать невнятно загадочную корпоративную рекламу, которую дают перед кинопоказами в самолетах? Этого психа, несущего пургу, надо остановить. Не только ради колоссально выгодного контракта лично у Тоби, но и ради миллионов других подобных контрактов. Тоби лицезрел ни много ни мало экзистенциальную угрозу всей маркетинговой отрасли. Десятки тысяч рабочих мест окажутся утраченными – и никто даже не заметит. Не считая, конечно, отрасли гостеприимства, поскольку деловые обеды в Лондоне попросту усохнут на корню.

Опасность настоящая и наблюдаемая. Тоби предстояло устранить это чудовищное мировоззрение – и как можно скорее.

И тут как раз зажужжал его телефон. Пришли цифры вчерашних телепросмотров. Тоби получал их по почте – они были одним из ключевых инструментов в его ремесле. А сейчас еще и спасительной соломинкой.

– “Остров радуги” – номер один, у всех возрастных категорий, – сказал он. – Видите, мы были правы с самого начала.

– Как это? – спросил Джим. – Как это мы были правы?

– Как это? Как это? – переспросил Тоби.

– Да. Как это?

– Присоединюсь к Джиму, – сказала Берил. – Как это?

– Да так – они ловят цайтгайст, вот как! Они ловят цайтгайст – и имеют его как хотят.

– О. Ну да, – проговорил Джим.

– Страна самовыразилась, и программа теперь – сплошная радужная смесь блистательных, чокнутых, клевых, зажигательных тусовщиков, всех оттенков гендерно-нейтрального, гендерно-любознательного, гей-, би-, три-, гетеро-, а также склонностей и экспериментов – и все, что в промежутке. Мы имели к этому отношение с самого начала и теперь пожинаем тройной урожай.

– Отношение к чему? – спросила Берил.

– К “Острову любви”, само собой, – или к “Острову радуги”, в его радикально ином цайтгайстном перевоплощении. Наша инициатива с “ЛюбОстровом” была именно об этом. Понимаете, да? Мы подтолкнули их!

– Да? – переспросил Джим.

– Абсолютно. В самом настоящем смысле их теперешний успех – наша идея.

– Да? – переспросила Берил.

– Бля, да! И теперь мы прыгнем им на хвост и получим свою долю трофеев.

– Но мы же свернули кампанию “ЛюбОстров”, когда Джемайма сделала заявление о поцелуях без согласия. Мы целиком размежевались с “Островом”.

– Вы что, не понимаете? Это-то и замечательно. Джемайма вернулась – вернулись и мы. У нас ребрендинг. Мы #РадужнаяБритания. Бля, да!

– Но мы только что сделали ребрендинг в #ВЕЛИКАЯБританияВсеДелоВНазвании, – возразила Берил.

– Выбросьте из головы. Полный вперед.

– В смысле – назад.

– Вперед. Назад. Какая разница? Все равно это целиком зависит от того, где вы сами стоите.

– Люди скажут, что мы флюгеры, без руля и без ветрил.

– А мы скажем, что прислушались и усвоили урок.

– Люди скажут, что у нас одна извилина, переходящая в прямую кишку.

– А мы скажем, что извилина у нас вовсе не одна, и в подтверждение предоставим несколько подробных исследований. Что тут непонятного? Мы тут сражаемся за референдум, и первое правило таково: говори что в голову придет, затем отпирайся от своих слов, а следом повторяй их. Нет никаких правил, только победители и проигравшие, а потому давайте покажем этим из “Англии на выход”, что референдум мы поимеем как хотим.