Читать книгу - "Фантастика 2025-46 - Маркус Кас"

и его подельника, отмороженного на всю голову барона Унгерна, следовало ликвидировать. Только после этого советская власть сможет окончательно укрепиться в Забайкалье. Удерживая контроль над Транссибом, мы могли продвигаться дальше на восток, устанавливая свою власть над верхним течением Амура и КВЖД, отказываться от которой, как в прошлой истории, мы не собирались.

Для этого нам еще предстояло послать в Читу специальную группу особо опытных товарищей. Нашим людям, которые остались во Владивостоке вместе с адмиралом Колчаком, назначенным в начале декабря прошлого года решением ВЦИК командующими всеми вооруженными силами Советской России на Дальнем Востоке, заниматься Семеновым и Унгерном было несподручно. Расстояние от Владивостока до Читы – почти тысяча семьсот километров по прямой и больше двух с половиной тысяч километров по Транссибу. К тому же им хватало забот и хлопот на местах. Приходилось воевать с врагами советской власти, засевшими в самом Владивостоке, Хабаровске и Николаевске. А ведь им еще надо внимательно следить за не в меру алчными соседями – японцами и американцами, мечтающими подгрести под себя богатства Приморья. Мы поддерживаем с ними постоянную связь и по мере возможности информируем обо всем происходящем в европейской России.

Я вздохнул. Выборы выборами, но о наших делах по всей Руси Великой тоже не следует забывать. Поэтому-то я и собираюсь отправиться к Сталину, чтобы обсудить с ним ситуацию, сложившуюся к настоящему моменту в Сибири и на Дальнем Востоке…

24 января 1918 года.

Иркутск, Набережная улица, 24.

Резиденция Центрального исполнительного комитета Советов Сибири – Центросибирь.

Военный комендант гарнизона Иркутска Сергей Георгиевич Лазо

Вчера утром я получил из Петрограда шифрограмму, в которой председатель Совнаркома товарищ Сталин поручил мне на основе 1-го Аргунского казачьего полка начать формирование Забайкальской бригады Красной гвардии. Этот полк имел большой боевой опыт, участвовал еще в Японской войне, а во время Германской, в составе 1-й Забайкальской казачьей дивизии, отличился во время Брусиловского прорыва.

Аргунский полк был полностью большевизирован. Его бойцы выразили полную поддержку линии товарища Сталина еще до прихода большевиков к власти в Петрограде. Потом в полк из Петрограда пришло письмо от генерала Деникина, бывшего во время Японской войны начальником штаба Забайкальской казачьей дивизии. В нем он вспоминал о своей службе с лихими забайкальцами и высказал надежду, что они и сейчас, после отстранения от власти Временного правительства, останутся верными Родине, и так же, как и прежде, будут защищать ее от внешних и внутренних врагов. В полку еще служили офицеры, которые помнили Антона Ивановича, бывшего в Японскую войну подполковником.

Надо сказать, что новости, которые хотя и не регулярно, но все же доходили до нас из центральной России, были настолько удивительными, что некоторые просто отказывались верить во все происходящее. Полный разгром германского флота и десантных частей у острова Эзель, добровольная передача власти Керенским большевикам, наведение порядка в Петрограде, возвращение в столицу бывшего императора Николая II и его открытое письмо в поддержку новой власти – все это никак не могло уложиться в головах депутатов созванного в Иркутске Всесибирского Съезда Советов. Но, как бы то ни было, именно эти депутаты создали ЦИК Советов Сибири (Центросибирь), который высказался в поддержку новой власти в Петрограде.

Еще более удивительными оказались действия сформированной в Петрограде бригады Красной гвардии, которая впоследствии так разрослась численно за счет притока добровольцев, что была развернута в особый корпус по подавлению разного рода «самостийников», попытавшихся повсюду провозглашать свои «державы», национальные по лозунгам и вполне буржуазные по сути. Особенно меня порадовало известие о разгоне Сфатул Церий – жалкой буржуазно-националистической пародии на правительство в моей родной Бессарабии. Причем там все даже обошлось без кровопролития. Стоило только народному комиссару по военным и морским делам товарищу Фрунзе лишь слегка нахмуриться, и вся эта банда новоявленных «государственных мужей» с визгом разбежалась в разные стороны.

Покончив с бессарабскими националистами, корпус Красной гвардии обрушил свой удар на Романию Маре – королевскую Румынию, возмечтавшую стать наследницей Римской империи и оторвать от России территории до Днестра, а может, даже и до Днепра. В историю операция корпуса Красной гвардии против буржуазной Румынии, наверное, войдет под названием «Однодневная война». На рассвете 16 декабря прошлого года началась артиллерийская подготовка, а к полудню румынская армия уже разбежалась, временная столица – Яссы – была захвачена, а королевская семья и правительство попали в плен.

И вот, похоже, что, наведя порядок в европейских губерниях России, в Петрограде теперь решили вплотную заняться нашими сибирскими делами. Именно для этого товарищу Сталину потребовалась реальная вооруженная сила, которая сможет поставить на место наших сибирских сепаратистов и автономистов всех мастей. Ведь и у нас, в Сибири, таких пруд пруди.

Думая, что Иркутск далеко, а Петроград вообще им не указ, некоторые товарищи в местных Советах решили, что они сами себе власть, и наиздавали таких указов и декретов, что, когда я их читал, у меня остатки волос на голове вставали дыбом. Нет, с доморощенной сибирской «самостийностью» надо будет тоже кончать как можно скорее. А для этого, как правильно указывают питерские товарищи, нам необходима надежная и профессионально подготовленная вооруженная сила.

Конечно, не все в Центросибири обрадовались известию о том, что и у нас вскоре появится своя регулярная Красная гвардия. Особо бурно возмущался поступившим из Петрограда новостям председатель Центросибири Борис Захарович Шумяцкий, сторонник и хороший знакомый бывшего «межрайонца» Льва Троцкого, убитого в октябре прошлого года при подавлении левацкого мятежа в Петрограде. Правда, узнав о произошедших в Петрограде событиях, товарищ Шумяцкий на словах осудил, как он выразился, «авантюру антипартийной группы Троцкого-Свердлова», которая «вступила в преступный сговор с врагами революции». Но по кислому выражению лица председателя Центросибири было видно, что его мысли расходятся со словами, произносимыми им с трибуны.

Досконально разобравшись с шифрограммой и узнав, что Забайкальская бригада Красной гвардии будет состоять в основном из казаков, Шумяцкий стал публично возмущаться, заявляя, что в Петрограде руководство партии большевиков оказалось поголовно подверженным правому уклону. Вместо того чтобы расформировать и разоружить казаков, которые, по его словам, «всегда были палачами и угнетателями русского народа», он сказал, что власти в Петрограде хотят сделать из этих «держиморд в папахах» своих преторианцев.

Я попытался было доказать ему, что казаки тоже бывают разные, и что в Петрограде именно они помогли подавить мятеж авантюристов, действовавших рука об руку с уголовниками, выступившими против руководства большевистской партии. Похоже, что напоминание о печальной судьбе его приятеля Троцкого пришлось Шумяцкому не по душе. Он злобно посмотрел на меня, хотел было что-то