Читать книгу - "Второй шанс адмирала - Валерий Большаков"

Толкал их бронепаровоз, обшитый стальными листами так, что угадать за клепаными плитами локомотив было трудновато. В конце поезда погромыхивали еще две контрольные платформы, а между ними и паровозом катились три бронеплощадки и броневой артиллерийский погреб.

Покрытый сталью, прорезанный бойницами, утыканный маленькими пулеметными и большими орудийными башнями, «Смерть фашизму!» поневоле вызывал уважение.

В Гражданскую мало кто смог бы ему противостоять, а ныне самым опасным врагом бронепоездов становилась вражеская авиация. Но вот как раз против пилотов люфтваффе зенитный «бэпэ» и был создан. На страх врагам.

Пошлепав ладонью по стеллажу с боезапасом, Томин оглядел тускло освещенный броневагон и поднялся по лестнице к себе, в командирскую башенку.

Оптика тут стояла роскошная – трофейные перископы «Карл Цейс». Томин внимательно оглядел небо над Макензиевыми горами. Еле приметная точка в голубом разливе небес привлекла его внимание. Это была «рама».

Немецкий самолет-разведчик неспешно нарезал круги, пользуясь тем, что большая часть советских истребителей была повыбита.

– Первый огневой! К бою! Второй огневой!

«Рама» вилась выше шести километров, но это ничего, «восемьдесятпятка» достанет и гораздо выше.

– Огонь!

85-миллиметровое орудие не полностью пряталось под броней, но башня хорошо прикрывала зенитчиков. Пушка задрала ствол почти вертикально и медленно, очень медленно подворачивалась.

Томин досчитал до шести, и за время счета орудие выпустило три снаряда. Издалека донеслись выстрелы по соседству.

Не ясно, какому именно взводу выпала удача, а только «рама» вильнула от рыжего всполоха. Вот только, уворачиваясь, немецкий самолет подставился под один из выпущенных снарядов.

Капитан еле разглядел, как, потеряв крыло, «Фокке-Вульф» посыпался вниз. Вспухли две белые крапинки – это фрицы выпрыгнули с парашютами.

– Чекан! Пройдись в хвост состава, глянь, как дела. «Рама» просто так не появляется, наверняка скоро бомберы пожалуют. Чтоб все были готовы!

– Да, та-ащ командир!

Старшина умчался, а Томин снова прильнул к перископам.

– Вижу самолеты противника!

– Где?

– С моря идут!

– Гаденыши…

Знакомые силуэты «лаптежников» четко прорезались в ясном небе. Надо полагать, «Юнкерсы» вылетели с аэродрома под Евпаторией, что в Саках.

– К бою! Подпускаем поближе, чтобы никто не ушел! Первый, второй и третий огневой берут на себя ведущих! Четвертый и пятый – левый фланг, шестой и седьмой – правый!

– Есть!

Бомбовозов было много, целых три девятки пёрло с запада, причем на Севастополь они не совались, опасаясь корабельных зениток, – обходили город с севера, чтобы вдоволь отбомбиться по переднему краю обороны.

– Огонь!

Судя по всему, пилот с «рамы» не успел передать сообщение о зенитном бронепоезде, а может, и не разглядел «бэпэ».

А «Смерть фашизму!» не спешил, плавно прокатываясь по рельсам, мягко перестукивая, не слишком паря да дымя. Этакий неприметный паровозик…

«Юнкерсы» уже закручивали свою «карусель», когда бронепоезд открыл огонь изо всех стволов – даже «душки» гоготали во всю мощь своих 12,7-миллиметровых «глоток».

Вспыхнул первый подбитый бомбер, следом полыхнул другой.

Тут же налетели «Мессершмитты», первыми разобравшиеся, кто гробит их подопечных. Шесть «худых» понеслись в пике, паля изо всех стволов, вот только работяги-севастопольцы знали свое дело туго – противоснарядная броня отразила потоки пуль.

А в следующее мгновение ударили зенитные автоматы и ДШК – мелкокалиберные снарядики и пули крупного калибра оказались весьма сильнодействующим средством: один, другой, третий истребители продолжали пикировать, но уже объятые пламенем, распадаясь на части в полете.

Один из сбитых «мессеров» едва не врезался в бронепоезд – пронесся по-над самой будкой паровоза и обратился в кучу горящих обломков, тут же разметенных взрывом.

– Вызываю машиниста!

– Старший смены Петренко слушает.

– Товарищ Петренко, пока пути по прямой лежат, гоняйте поезд туда и сюда, малым ходом!

– Понял, товарищ командир! Погоняем!

Между тем пилоты бомбардировщиков разделились во мнениях – те, кто любил жить, а не переть на рожон, сбрасывали бомбы куда попало, лишь бы облегчить самолет, и заворачивали оглобли.

Самые же отчаянные рвались сквозь заградительный огонь, чтобы бомбить окопы, блиндажи, дзоты и прочие укрепления главного рубежа обороны, о который стальным прибоем билась, билась 11-я армия, да никак пробиться не могла.

Ну, для особо непонятливых как раз и был сконструирован 85-й калибр.

Томин поднял бинокль. Прямо на его глазах крыло «Юнкерса» пробил снаряд и не разорвался. Однако угодил он куда надо – кривая плоскость отвалилась вместе с подвешенной бомбой и полетела вниз, как кленовое семечко.

Бронепоезд затормозил, задренчал тормозами, запыхтел, лязгнул сцепками и потянул обратно, постепенно разгоняясь. Последний из безбашенных разогнался в пике, сбросил бомбу, и та угодила точнехонько в последнюю контрольную платформу.

Взрывом платформу разнесло, а лопнувшие рельсы на путях разошлись «усами».

– Сбить гада! Он нам пути подорвал!

«Юнкерс-87» выходил из пике буквально над самым поездом, и две пулеметные башенки скрестили на нем очереди, вспарывая стервятнику брюхо.

Томин приник к перископам. Остатки истребителей и бомбовозов уходили на запад. Несколько орудий выпустили снаряды вдогонку, но без толку.

– Отбой воздушной тревоги!

4. Крым, Евпатория. 5 декабря 1941 года

Про Евпаторийский десант Филипп был наслышан, поэтому едва дождался декабря. Именно в декабре моряки провели разведку боем, высадившись в оккупированной Евпатории.

Это была своеобразная проба сил, смелая вылазка, которая ни к чему хорошему не привела. Во-первых, моряки изрядно напугали немцев, и те, страхуясь от возможных десантов, заминировали побережье, установили прожекторы и пристреляли пулеметы с пушками.

А во-вторых, моряки при уходе сожгли Пассажирскую пристань. И потом, в январе, когда они уже нагрянули «взаправду», им попросту негде было высадиться – пришлось сигать в ледяную воду под перекрестным огнем.

Но самое главное заключалось в другом – те семьсот сорок человек, что шли в десант, были по сути группой захвата, расчищавшей путь для главных сил. Но никто больше не пришел: погода разгулялась не на шутку и корабли флота просто не смогли подойти к берегу. В итоге почти все десантники погибли.

Так было «в тот раз». Ныне Октябрьский все тщательно подготовил, осечек быть не должно.