Читать книгу - "Эрхегорд. 1. Сумеречный город - Евгений Рудашевский"

«Нужно задавать вопросы, ведь мы только ради этого сюда и спустились».

Я опять повернулся к Мурдвину и спросил напрямую:

– Ты что-то знаешь о тумане?

– Я его чувствую. – Старик довольно кивнул. – Чувствую.

– Откуда он пришел?

– Отовсюду.

– Что будет с нами, если мы отправимся в низину, если пойдем дальше через мглу?

– Густой туман никуда не ведет. Теперь все стало туманом. Идти можно только в его глубь.

– Мы уже глубоко?

– Вы даже не сделали первого шага.

– А если сделаем?

– Этот путь не для тебя.

– Почему?

– Ты сам так захотел.

Я поморщился. Мне не нравились эти игры. Если старик и знал нечто важное, то говорил так путано, что вынести из этого хоть какую-то пользу было трудно.

– И что там, в глубине тумана?

– Начало и конец жизни. – Мурдвин старательно обтер подошву серой ветошью, закрепил на верстаке и принялся стамеской вырезать по краю узкую дорожку.

– Предположим…

Я старался придумать как можно более точный вопрос в надежде услышать что-то вразумительное.

– Туман пришел из-за лигура?

– Нет. Туман привлекло страдание осветленных.

– Осветленных?

– В них живет последняя надежда новой жизни.

Я догадался, что Мурдвин говорит о фаитах.

– Когда осветленных лишают свободы, они выдыхают страдание. И оно привлекает туман. Чем больше страдания, тем сильнее туман. Он окутывает все забвением.

В этом была хоть какая-то логика. Сразу вспомнилось, как двойники Оэдны и Миалинты выдыхали пар в минуты страха.

– Фаиты… Осветленные появились из-за лигура?

– Он дал им свободу, – кивнул Мурдвин.

– Откуда ты это знаешь?

– Я его чувствую.

– Ты чувствуешь лигур, из-за которого пришли осветленные?

– Я стал его частью.

– И ты знаешь, где он?

– Рядом.

– Рядом?

– Когда-то он был в моих руках.

– Где ты его взял?

Мурдвин исчез. Вместе со станком. Вместе с обувью. В одно короткое мгновение. Передо мной – пустой земляной угол. Ни следа. Ничего. Я похолодел. Боялся пошевелиться.

Оглянулся. Сзади тоже никого. Миалинта, Громбакх и Сит пропали. Вместо двери – стена. Я оказался в замкнутой яме без выхода. Здесь не было ни светильника, ни свечи, но их свет остался. Одиночество затаенного полумрака. Погребен под толщей земли. Живым брошен в могилу.

Я опустил взгляд. Вздрогнул. Прежде браслет скрывал только запястье, а теперь… теперь вся кисть была из желтого металла, похожего на потемневшее золото, с черными прожилками узоров. Вместо суставов матово поблескивали шарики черного стекла, совсем как то, что мы видели на пути к Подземелью. Полоска такого же стекла обхватывала запястье – тонкая линия, отделяющая кисть и предплечье.

Я вытянул руку перед собой, не решаясь пошевелить пальцами. Боялся, что они не откликнутся. Боялся, что все тело станет таким – металлическим, обратив меня в статую.

– Ты в порядке? – издалека донесся голос охотника.

Я моргнул, и все стало прежним. Пелена забвения исчезла так же быстро, как появилась.

Громбакх явно хотел подойти ко мне, но Миалинта его удерживала. Сит, едва удерживая в дрожащих руках светильник, вжался в земляную стену.

– Не надо, – умоляла дочь наместника.

– В порядке, – прошептал я и повернулся к старику.

Мурдвин, как и прежде, сидел за станком. Будто ничего и не произошло. Быть может, мне и в самом деле это привиделось?