Читать книгу - "Дар (Посвящение. Ритуал) - Диана Волкова"

из плоти и крови, и более того (ничего себе совпаденьице, да?) – по слухам, он действительно оказался учителем одной из эзотерических школ, но из рассказов «очевидцев» было совершенно непонятно, где эта школа находилась, как туда можно записаться, как этого Федерика найти и по каким критериям он выбирал себе учеников.

Ещё через пару месяцев, уже имея на руках номер телефона Федерика, вооружившись своими разведданными и почти совсем запутавшись в той мифологии, которая окружала его будущего знакомого, Тома не придумал ничего лучше, как пригласить его на банкет по случаю тридцатилетнего юбилея своей трудовой деятельности в журнале «Вог».

Каково же было его удивление, когда Федерик предложение принял и пришёл на тот злосчастный банкет! И не просто пришёл, а как бы материализовался. Ведь до того дня Федерик жил только в снах его старой знакомой, в рассказах тех, с кем Тома общался, и в фантазиях самого Тома.

Но так всё же лучше, чем просто позвонить незнакомому человеку и, представившись, попросить его напрямую: а не будете ли вы так любезны обучать меня магии? Я вот тут недавно ауру видел, имею определённые способности, так сказать, и хотел бы продолжить в том же духе, понимаете…

Тома снова, как и много лет назад, развеселил этот надуманный им сценарий, он усмехнулся в усы, вокруг озорных голубых глаз лучиками рассеялись мелкие морщинки, а на бронзовых от загара щеках зарделся румянец. Каким наивным он был тогда! Что верно, то верно…

Разве мог он подумать, что всего через десять лет он будет отчаянно искать выход, всем сердцем желая не только того, чтобы та знаковая встреча не состоялась, но и того, чтобы снова «развидеть» всё, что ему уже «посчастливилось» увидеть, и никогда не видеть то, что ещё предстояло…

Теперь же, находясь в мучительных раздумьях, Тома всё более осмысленно принимал тот факт, что ему придётся сделать главный в своей жизни выбор – уступить демону-шантажисту, предав друзей, или совместными усилиями попытаться сделать всё возможное, что от него зависело, чтобы навек запечатать дверь, через которую тварь проникала в этот мир.

Впрочем, учитывая обстоятельства, на успешную реализацию всеобщего плана он почти не надеялся. Тома лично убедился в силе того, с кем им придётся столкнуться буквально через несколько месяцев.

В его случае это означало лишь одно: ему придётся рисковать не только своей жизнью, но и жизнью матери. А к такому повороту событий Тома был совсем не готов.

Глава IX

Николя

С детства Николя был бунтарём. Учёба его не интересовала, он часто сбегал со школьных уроков, чтобы встретиться с друзьями, с которыми занимался главным своим увлечением – музыкой.

Ещё лет с десяти, освоив несколько нехитрых аккордов на бас-гитаре, вдохновлённый творчеством Led Zeppelin, Iron Maiden, Poison, W.A.S.P., Mötley Crüe[2], Николя с ребятами сутками «зависали» в огромном подвале заброшенного дома на окраине города, пытаясь подражать мэтрам.

Уже годам к четырнадцати его приятель Сэм писал талантливые музыкальные композиции, Николя составлял тексты, и в целом у них получались вполне сносные песни – не совсем такие, чтобы попасть с этим репертуаром на «Уэмбли», но для провинциальных мероприятий и на подогреве у популярных групп вполне бы сошло.

Если бы им только посчастливилось хоть с кем-то из них познакомиться и получить шанс продемонстрировать то, что они умели! Но Фортуна – капризная тётка, да и Николя всегда знал, что рождён для большой сцены, это знание только подхлёстывало его с упорством и страстью, свойственной юному гасконцу, продолжать занятие, которое так его вдохновляло.

Алекс и Пол, тоже участники группы, писали тексты и «пилили» на гитарах так, что иногда их соло мог позавидовать сам Ангус Янг[3].

Они грезили сценой, они были уверены, что станут великими музыкантами, не хуже, а может, даже и покруче своих кумиров.

Ещё через год, договорившись с ребятами поехать на Glasto[4], Николя решил для себя, что независимо от того, получится ли у их молодого и талантливого коллектива там закрепиться, назад домой ему лично путь заказан. «Здесь как у чёрта в заднице, у меня ещё шерсть толком не отросла, а мои предки уже напророчили мне до скончания веков пахать на винодельне деда, гонять аламбик. Уж лучше поехать автостопом по Европе, посмотреть мир, чем киснуть в этом богом забытом городишке».

Единственная мысль омрачала его планы – необходимость расстаться с Элен, единственной дорогой ему малышкой, его младшей сестрёнкой, которой на тот момент едва исполнилось семь.

С самого рождения она растопила суровое сердце старшего брата, впервые улыбнувшись ему во весь свой беззубый рот. Это была его родственная душа, центр его вселенной, единственный объект его увлечений (помимо музыки) и единственный человечек, которого он по-настоящему любил в своей жизни.

Ему ещё предстояло признаться Элен, что он не вернётся, он прокручивал в голове всевозможные грустные сценарии, которые, очевидно, предстоит пережить, когда он скажет ей, что решил уехать из дома насовсем и они вряд ли увидятся в обозримом будущем. Вероятно, она будет плакать и просить его остаться или попросит взять её с собой. Может, даже плакать будет в голос, а потом долго скрываться от отца, чтобы спрятать заплаканные глаза.

Эти мысли разрывали его юное сердце на мелкие части, но, как бы то ни было, в одном Николя был уверен: Элен ни за что не «сдаст» его предкам, потому что во всех вопросах, особенно касающихся споров старшего брата с родителями, она была на его стороне, да и как никто знала, насколько их отец скор на наказания и насколько тяжёлая у него рука.

Выступить в том году на сцене у них, конечно же, не получилось (какими наивными они были тогда!), уговорить участников послушать их творчество – тоже.

Однако сам Николя всегда мог найти общий язык с кем угодно – он у него подвешен что надо! И – вуаля! – парни, называющие себя Midnight Saints[5], после окончания фестиваля разрешили ему поехать с ними в тур.

Группа была малоизвестной на тот момент (как, впрочем, и многие годы спустя), да и Николя поехал с ними в качестве мальчика на побегушках – таскать и прикручивать реквизит, ну и носить ещё что-нибудь тяжёлое, типа пары ящиков пива из ближайшего супермаркета. Но он был рад наконец вырваться из привычного окружения, так же как из цепких лап отца и от пытающейся задушить его своей любовью и гиперопекой матери.

Так начался самый насыщенный событиями