Читать книгу - "Земля после - Юрий Симоненко"

— Человеческое воображение, — сказал Эвааль, — склонно проводить параллели между реальным миром и миром воображаемым. Имея перед собой примеры из мира реального, оно переносит их в мир воображаемый — в воображаемое будущее своей или чужой цивилизации, экстраполирует уже имеющиеся тенденции… Размышлял, скажем, ваш земной человек о межзвёздных полётах и сравнивал их с колонизацией более развитыми европейскими странами Индии, Китая, Америки… Примерно то же самое происходило и происходит во многих мирах. Но это проходит. Это временно. Вы не первые и не последние.

— И что же, те, другие… они тоже прошли через войну, как и мы? — с горькой иронией спросил правитель. — Значит, всё нормально? всё так и должно быть?

— Нет, Иеремия, — ответил ему Эвааль. — Это ненормально. Но иногда бывает и так, увы…

— Пятнадцать тысяч лет назад наш мир, как и ваш, мог погибнуть… — снова заговорила Ивилита. — Но мы вовремя остановились…

— Как и наш? Но наш мир не погиб! Он лишь сильно откатился назад…

— Мне жаль. Называйте это как хотите, — сказала аивлянка, — но тот мир, который есть у вас сегодня — это уже совсем другой мир.

— Мы здесь для того, чтобы говорить с вами о том, каким ваш мир мог бы стать завтра, через столетия и тысячелетия, — произнёс тогда Эвааль.

Иеремия задумался. Он посмотрел на редкие огни за окном, разгладил аккуратные чёрные усики, побарабанил пальцами по столу.

— А что произошло у вас, там?

— Война, — ответил ему Альрес, посмотрев в глаза правителя. — Тоже ядерная.

У Иеремии вдруг возникло ощущение, будто тёмно-синие глаза пришельца заглянули ему прямо в душу. Очень странное ощущение.

— В то время на нашей планете уже не было государств… — продолжал пришелец. — Но были корпорации. Обмен ударами происходил по производственным мощностям, по орбитальным группировкам, по стратегически важным агломерациям…

— У них тогда хватило разума и воли, чтобы остановиться, — добавила Ивилита.

— И же что было после?

— Революция, — ответил Эвааль. — После была революция. Было создано единое планетарное социально-ориентированное государство на базе национализированных корпораций, что заправляли на Аиви последние столетия перед войной. Началось строительство социалистического общества… Коммунизма, если угодно… Нам известно, что у вас, землян, это понятие в своё время опорочили, скомпрометировали и опошлили негодяи. Но, это, всё же, самое точное определение. На Аиви стали строить коммунизм.

— Значит, коммунизм… — Иеремия потёр подбородок и сплёл руки на груди, откинувшись на спинку кресла.

— Вначале, да, — сказал Эвааль.

— Не хотите ли вы предложить мне построить в Полисе коммунизм, господа? — с сарказмом спросил гостей Иеремия.

— Нет, не хотим, — покачал головой Эвааль.

— Но, ведь вы сами говорите, что иного пути нет, что будущее за коммунизмом…

— Скорее за тем, что после коммунизма… Но у земного человечества впереди ещё длинный и тяжёлый путь. Рано говорить даже о социализме — о самом начале коммунизма…

В этот момент в дверях кабинета появился человек в ливрее. В руках он держал поднос с исходившими паром чашками и запотевшими высокими стаканами.

Генерал Харрис сделал жест слуге и тот, бесшумно пройдя через кабинет и расставив чашки и стаканы перед правителем, генералом и гостями, исчез также беззвучно, как и появился.

— Наши, земные, коммунисты, кажется, проповедовали коммунизм как последний этап развития общества… за которым последует светлое будущее… так они это называли… вы же утверждаете, что коммунизм — не конец, но и обойти его нельзя. Я вас правильно понимаю? — примирительно улыбнулся правитель, беря чашку.

Эвааль сдержанно улыбнулся в ответ и, взяв со стола стакан, сделал глоток.

— Скорее — (Эвааль вернул стакан на прежнее место) — так говорили о целях ваших коммунистов их оппоненты… Я немного знаком с земными философами… Один из них, Маркс, говорил, что коммунизм есть лишь необходимая форма ближайшего будущего, но сам по себе он не является целью человеческого общества. Он был прав.

— Но, что же тогда — цель?

— То, что после.

Иеремия глотнул кофе и задумчиво посмотрел на пришельца.

— Стало быть, ваш мир миновал этап коммунизма и теперь у вас…

— Царство свободы. Эпоха гуманизма.

— Вижу, что вы готовились к встрече, — произнёс Король Полиса, обращаясь к Эваалю. — Ваши знания о Земле, её истории… даже о довоенной литературе, — он мягко взглянул на Ив, — сказать по правде, удивляют… Вы говорите, что желаете нам помочь, и я, пусть это не покажется странным, верю вам… Я понимаю, что мы… наш уровень развития… для вас — уровень дикарей, похуже чем для нас, жителей Полиса, каннибалы с пустошей…

— Это не так! — оборвала его Ивилита. — Вовсе мы вас не считаем дикарями! Космос полон жизни.., но другой, совершенно на нашу непохожей! А вы, земляне… Вы посмотрите на нас! Мы же с вами почти одинаковые! И наши миры… их природа, животные… Они очень, очень похожи! И это — большая редкость! Это — почти чудо!.. Нет, мы не высокомерны! Мы пришли помочь братьям, оказавшимся в беде, а не… недочеловекам!

Иеремия помолчал, размышляя над словами аивлянки.

— Хорошо, раз так, Ив, спасибо вам за ваши слова!.. — тепло поблагодарил он женщину и снова обратился к Эваалю. — Скажите, что, по-вашему, пошло не так? Почему это произошло с нашим миром? Если все нормальные цивилизации минуют капитализм, коммунизм, идут дальше, летят к другим звёздам… Ведь вы знаете, что наши предки пытались… И у них ничего не вышло!

— Отчего же? Многое получилось. Русская революция, Китай, Куба, Северная Корея, Вьетнам… дали огромный материал, опыт для будущих поколений. Не всегда положительный, но опыт ошибок бывает намного ценнее успешного опыта… В двадцатом веке революционерам Земли приходилось сражаться с настоящим чудовищем, с драконом мирового капитала. Маленькие слабые страны, вставшие на путь революции, подвергались экономическим блокадам и военным нападениям со стороны более сильных противников. Народы лишались империалистами средств к существованию, а потом продажные СМИ стран первого мира говорили всему миру: Смотрите! Им там совсем нечего есть! Это всё потому, что социализм неэффективен! Проходили десятилетия, и устоявших против контрреволюции революционеров сменяли бюрократы и карьеристы, которые либо превращали в прошлом революционные государства в