Читать книгу - "Вампиры тут лютые 1 - Тони Марс"

швы на Степана, у которого временно отказала регенерация, Ракхам и главы других лазаретов, управляемых Лишьенскими, сосредоточенно рассматривали заспиртованное тело Кияхара в большой стеклянной банке.

— Глава, — неловко начал Даян, подсев к старейшине, — неужто Эринар и правда граф Вальдернеский? — и поднял неуверенный взгляд на уставшего Иршара.

— Не верится? — прищурился в насмешливой улыбке старейшина.

— Да. — поморщился, растирая лицо, — По слухам, граф Кифен же вообще на всю голову отбитый ублюдок. А Эринар… его не трогаешь, он и не кусается. Вполне адекватный, неспокойный только немного, постоянно что-то делает, с чем-то возится, шило в одном месте, видать.

— Такой он вампир. — пожал плечами старейшина, — Не просто так же герцог Касар его своим преемником сделал. — выпрямил затекшую спину и подслеповато прищурился, глядя, как там лечение Степана продвигается. Лекари практически закончили основное восстановление, более тонкой работой займутся уже главы лазаретов.

Но эти уродливые шрамы, конечно… будто не статный глава рода Кифен, а наемник или бродяга какой. Негоже таким изувеченным графу ходить.

— Даян, скажи своей матери, чтоб сготовила зелье от шрамов. Да получше. — приказал старейшина. Даян кивнул, посидел ещё немного и ушел передать просьбу.

Степан с трудом открыл тяжелые веки и расфокусированным взглядом обвел комнату и повернул голову в сторону. Мгм, не самое приятное пробуждение, но ничего не болит — это если о хорошем. А если о плохом, то двигать вампир мог только головой и руками, причем руки слушались весьма неохотно.

Ранне чуть прохладное утро, и вокруг ни души. И что произошло на этот раз? Попаданец прикрыл слипающиеся веки — яркое солнце резало глаза, а он даже встать не может, чтоб занавески задернуть.

Что ж, очевидно, он у Лишьенских, так что его точно долечат, излечат и вылечат, так что онемение и временный паралич не особо пугали. А вот пустой маг резерв и неоткликающаяся магия — очень даже.

Впрочем, сил сейчас на серьезные размышления не было, мысли превращались в какую-то сумятицу и растворялись среди пылинок, медленно парящих в воздухе в утреннем свете. Лучи солнца мягко согревали лицо, и попаданец слабо улыбнулся — уже осень и солнце почти не печет, как же давно он не чувствовал этой уютной нежности утра, как же, оказывается, скучал по таким простым вещам, которые раньше почти ничего не значили. Для вампира вот так в свое удовольствие греться на солнце — роскошь.

Но он же граф, да? Может себе такое позволить изредка.

Проснулся вновь Степан уже от кошмара, где монстр откусил ему голову и мокрым языком вылизывал лицо, прежде чем сожрать.

— Очнулись, родненький? — всполошился Веце, когда граф резко открыл глаза, пока полукровка протирал его лицо влажной тканью, — Могли б хоть раз обо мне подумать, графушка, и не стараться так сильно на тот свет отправиться. Вас, гляжу, и вовсе из дома выпускать нельзя! Несоциальная вы тварь у меня, не умеете во внешнем мире выживать! Знали б, как я перепугался, когда ко мне вампир заявился и сообщил, что вы немного остываете. Сколько можно! — и с тихим всплеском кинул ткань в чашу с раствором зелья.

— Веце. — хрипло произнес вампир умиротворенно. Сухое горло неприятно зудело, но графа это не волновало. Увидеть назойливого приставучего полукровку отчего-то оказалось приятно.

— Хоть имя мое не забыли за эти дни, и на том спасибо! — проскалозубил Веце, но уже не так бурно, тоже немного притихнув.

Господин, глядящий на него так спокойно и безмятежно, создавал впечатление человека смирившегося со всем, что посылает ему жизнь. И это осаживало возмущенный гонор Веце, полукровка стиснул кулаки, шумно выдыхая, в горле застрял ком. Хозяин ведь всегда впереди всех на амбразуру бежал кидаться, за справедливость свою вонючую сдохнуть был готов, какие-то там права переселенцев отстаивал, вампирам старался помочь. А сейчас лежал неподвижно и смотрел на него, Веце, как старый дед, отживший свое и радующийся какому-то там солнышку.

— Вы повредили голову. — не спросил, констатировал Веце, — А я-то думаю, откуда новый шрам на лице. Сильно же вас башкой приложило. — выжал ткань и снова протер свежий шрам раствором зелья.

Степан прищурился, тихонько улыбнулся, радуясь чему-то своему и совсем не слушая ворчливое причитание Веце — все равно пока не выговориться, ничего путного не скажет.

— Тут так тихо. И не пахнет кровью. — проговорил вампир, уже отвыкший от сухого чуть пыльного воздуха и тишины.

Веце скрежетнул зубами и отвесил хозяину пощечину тряпкой, которой протирал лицо. Как же господин достал! Не сдох он, не сдох, чего тут сопли разводить⁈ Пора бы уже собраться в кучу и бегать подписывать налоговый отчет за этот квартал и заняться остальной работой. У них тут, вообще-то, захват мира чернокнижниками на носу, надо типа готовиться и все такое, а не жизнью наслаждаться!

— Веце. — прошипел Степан рассерженно, потому что есть вещи, которые наглому подростку попускать явно нельзя, — Если ты ещё раз наберешься наглости поднять на меня тряпку, я за себя не ручаюсь. И плотно займусь твоим воспитанием. — одно дело словесный понос, а вот битье лежачих уже совершенно другой разговор. И мог Веце хоть капельку уважения проявить к своему начальнику и кормильцу, верно?

— Собой займитесь. — огрызнулся полукровка, но тряпку спрятал за спину и даже стул чуть дальше от койки господина отодвинул, — Мне искренне жаль Маниэр! Вы даже не военный и не маг-пожарник, а как из дому выйдете, покалеченным возвращаетесь! Да вы в лечебнице чаще оказываетесь, чем дома! — и по-детски жалобно шмыгнул носом, потому что за здоровье хозяина переживал не меньше ледышки-Маниэр.

— И что ты предлагаешь? — скривился вампир, — Я, к твоему сведению, не мазохист, и тяге к боли не испытываю. Или ты думаешь, что я специально каждый раз во что-то встреваю? Мне тоже хочется спокойной жизни без лишней крови! — у полукровки на мгновенье в глазах потемнело от подобного заявления.

— Без крови! — услышал свое Веце, ужаснувшись, что хозяин снова начнет от еды отказываться, — Вы же вампир! Да как вы можете такое говорить! Я думал, мы вас от этой проблемы вылечили уже! — граф с тяжким стоном закатил глаза. Нет, так просто невозможно разговаривать!

— Что-то мне нехорошо, позови лекарей. — прикрыл глаза и голос сделал слабже. Пусть придет кто-нибудь и выгонит Веце! Или хотя бы заткнет!

Потому