Читать книгу - "Будни имперских диверсантов - Матвей Геннадьевич Курилкин"

с гоблином тогда тоже решили – раз со Свенсоном в порядке все, то и с вами, наверное. Проблемы какие-нибудь возникли, но когда их не бывает? Тем более кто-то из бойцов видел, как вы отдельной группой собираетесь. В общем, стоим, ждем. Мимо десяток гвардейцев во главе с капитаном едет. Пропустили мы их, да залпом всех и сняли, в спину. Прямо знаешь, вообще сразу всех, даже дернуться никто не успел.

Дромехай потер лицо и неохотно продолжил:

- Понимаешь, расслабился я. Сам не понимаю, как так вышло, но, думаю, отлично, победили. Удачно-то как. Про пауков этих совсем забыл. А они про нас не забыли. Я, считай, на секунду отвлекся, а эти твари несутся на нас, да быстро так. Я даже скомандовать не успел, как меня один с ног сбил, и за шею схватил. В общем, все, думаю. Перекусит сейчас. И тут у меня прям между шеей и жвалами этими копье. Даже кожу рассекло слегка, - он указал на свежий шрам. - И разжимает. Девчонка, значит, сориентировалась. Сильная такая. Побили, мы, в общем, этих пауков, только все раненые оказались, и восемь – наглухо. Стыдно, конечно. Из-за меня парни погибли, из-за того, что я растерялся.

Дромехай сгорбился и замедлил шаг. Говорить обычные слова утешения, что он ни в чем не виноват, что случайности неизбежны, я не стал. Потому что это банально и глупо. Да и неправда. В том, что подчиненные погибли, всегда виноват командир. А самое паршивое, что каким бы ты ни был гениальным полководцем, твои солдаты все равно будут умирать. По твоей вине в том числе. С этим ничего нельзя поделать, и даже привыкнуть нельзя, потому что если привыкнешь, то подчиненные будут умирать еще больше. Объяснять все это Дромехаю я не стал, он это знает лучше меня. Просто молча сжал плечо друга.

Помолчав еще несколько секунд, орк продолжил:

- Ну а потом мы вернулись. Несколько человек наших переоделись в одежду гвардейцев, так что мы приблизились к лагерю достаточно, чтобы пострелять всех, кто остался. Всего несколько залпов. Сопротивления не было, они даже не вооружились толком! Слушай, а куда это Огрунхай потопал? И почему в таком наряде? – вдруг отвлекся от воспоминаний мой собеседник.

Подняв голову, я имел счастье наблюдать шефа, уже почти скрывшегося между стен ущелья. На голове у орка была причудливая разноцветная чалма, очень яркая, да еще и украшенная какими-то веточками и перьями. Где начальник нашел такие яркие тряпки в этом царстве серости для меня осталось загадкой. Красиво, в общем. Правда, больше ничего на нем надето не было. Даже набедренной повязкой шеф побрезговал. На моих глазах орк окончательно исчез из виду.

- Эммм, дружище, я ведь рассказывал тебе, как мы столкнулись с сидским колдуном?

- Таак… - предвкушая дальнейший рассказ протянул Дромехай.

- Ну вот, шефа очень сильно приложило башкой во время драки.

- И он после этого чудит? – догадался командир диверсантов.

- Не, не после этого. У него голова сильно болела, и я ему одно из своих зелий дал. Вот после него он и чудит.

Дромехай сначала хмыкнул, а потом неудержимо расхохотался.

- Брат, ты… хах, ой не могу… Ты получше времени для такой шутки выбрать не мог?

- Да что б тебя и ты туда же! Меня кто только не поругал уже за безалаберность! Ну не знал я, что на него так подействует! – Мне действительно надоело уже оправдываться перед каждым интересующимся. – Я сам это же зелье выпил! Оно просто позволяет нормально функционировать, если тебе очень паршиво! Стимулятор!

- Отличный, замечательный стимулятор, - Дромехай все продолжал хихикать. – Прошу тебя, если мне будет паршиво – не лечи меня своими зельями. Даже если я помирать буду! Очень уж не хочется потом голышом по камням рассекать, этак и ноги разбить можно. Ох, даже полегчало как-то. Ты догонять-то его будешь?

- Некогда его уговаривать, - отказался я. – Щас всех одержимых добьют, и сюда заявятся, как пить дать. А шефа сейчас лучше не трогать. Отправь, пожалуйста, кого-нибудь, чтобы за ним проследили. Ну, чтобы он в какие неприятности не вляпался. Только проследи, чтобы ребята устойчивые были, ладно? Прикинь, мы пока к вам шли, шеф поймал двоих солдат, и втирал им сто-то про гармонию и красоту природы. Долго, и очень убедительно.

- И чего?

- Да ничего, у шефа теперь два духовных последователя. Без всяких зелий, заметь. И даже дивную магию у них из головы выбило, без всяких ритуалов, прикинь? Свенсон уже подтвердил. Вон, за ними Штурре теперь приглядывает, ему тоже от шефа досталось. Хотели их отпустить, так они отказываются. Говорят, будут следовать за учителем, пока не проникнутся его мудростью. Шеф в себя придет – ругаться будет…

- Да уж, не завидую я тебе, брат. Подозреваю, Огрунхай во всем тебя обвинит. Но ты прав, надо поторопиться. И без того уже полчаса прошло, как мы тут всех вырезали. Как бы не атаковали нас.

Дромехай принялся отдавать указания бойцам, а я решил понаблюдать за лагерем – как-то все очень отвлеклись на сборы, и перестали следить за обстановкой. Незачем повторять ошибки противника. Вспомнил я о необходимости не терять бдительности очень вовремя. Потому что уже через несколько минут после того, как я начал всматриваться в скопление лагерных палаток, между ними мелькнул одинокий всадник дивных. Он сначала выбрался на открытое место, видимо не подозревая о нападении на пост, но быстро опомнился. Я с сожалением опустил арбалет – паук шустро развернулся и скрылся между палаток.

Я все еще надеялся, что мы успеем, поэтому поймав кого-то из солдат попросил следить за лагерем вместо меня, а сам поспешил к Свенсону. На мой вопрос о сроках, он только раздраженно отмахнулся. Процесс расколдовывания и переговоров с арахнами был в самом разгаре, и до его финала еще явно было далеко. Тогда я рванул к Дромехаю. Командира диверсантов нашел в палатке, в которой разместили раненых – все распоряжения он уже отдал, и теперь они с Ханыгой просто следили за тем, как леди Игульфрид помогает самым тяжелым.

- Брат, не время отдыхать, - крикнул я. – Надо какую-то оборону устраивать – нас, похоже, засекли.

Дромехай цветисто выругался.

- Так надеялся, что обойдется, и мы просто тихо уберемся отсюда!

- Строй всех не занятых сбором, и дай мне хотя бы десяток, - попросил я.

- Что ты задумал?

-