Читать книгу - "Третий флот - Василий Кленин"

наслаждаться морским сражением. Возвышенное место с хорошим обзором еле нашли — и сам город Малакка и его округа оказались на диво плоскими. Унылое место; как именно оно стало центром торговли в Проливе — совершенно непонятно.

Гванук смотрел на скопище парусов у берега и ярился:

— Ну, вы посмотрите на этих тварей! Тут же корабли со всех окрестных султанатов! Они уже собирали против нас союз, твари! Надо было бить их раньше! Раньше!

Ли Сунмон только промолчал в ответ, и полковник О стыдливо стих. Ведь именно Ли неоднократно обращался к генералу с такими предложениями. Задолго! Он понимал всё гораздо лучше.

Когда стало ясно, что сотни кораблей и лодок абсолютно бессильны перед мощью Псов, главнокомандующий коротко бросил:

— Строимся!

На этот раз три полка (два с половиной) решили действовать, как единое целое. Ли Сунмон уже не раз предлагал особое боевое построение и на этот раз решил его применить. Каждая рота мушкетеров Дуболомов вставала между щитоносных рот полка Стены и Звезды. Причем, щитоносцы выступали слегка вперед, а стрелки — чуть назад. Получалась своеобразная пила. Еще это было похоже на клетки шахматного поля. Только не квадратные, а вытянутые. Две роты своих лучников Ли Сунмон поставил на флангах — за спинами щитоносцев. И единственная оставшаяся гренадерская рота Головорезов лично под командой Гванука становилась последним резервом.

Первая рота — самые-самые ветераны полка Звезды. Эти солдаты не просто метали гранаты; они были лучшими в любом ратном деле. Почти все в первой роте помнили самого Чу Угиля. И только им Гванук мог позволить некоторые вольности (вроде редких обращений «крошка-генерал»). Но зато и положиться на них мог, как на самого себя. Эта рота, если надо, могла и тысячу остановить.

Увы (или, наоборот, к счастью), им не пришлось доказывать свои верность и мастерство. Когда малаккцы и их союзники начали массово высаживаться с кораблей на берег, чтобы бежать в центр города, в укрепленный дворец Раджи Тенги — с северо-запада ударили три роты гренадеров. Задача их была простой — хорошенько пошуметь. А уж гранатометчики это могут делать лучше всех. Взрывы, облака дыма, рушащиеся здания — всё это вызвало шок у беглецов. Но все-таки защитники города еще не до конца утратили волю к сопротивлению.

Только они развернули свои боевые порядки — как с востока выступила «пила» Ли Сунмона. Полковник Ли пытался забирать как можно сильнее вправо, чтобы прижать врага к берегу, не дать им убежать в крепость. Защитники поняли, что, убегая, подставят спины под удар, так что решили принять бой. Кто-то кинулся защищать город от Головорезов, а остальные стали ждать «пилу».

Их было всего три-четыре тысячи. Это даже меньше, чем двое на одного! Когда Гвануку, вяло бредущему в тылу построения, сообщили об этом, он понял, что его роте даже в бою побывать не придется.

— Может быть, нам пока быстро рвануть в обход и дворец захватить? — подумал он вслух, косясь на столь же грустного ротавачану.

Решил все-таки не самоуправствовать и послал гонца к Ли Сунмону с этим дельным предложением. И сразу получил жесткий и однозначный запрет.

«Я в этом бою рассчитываю на то, что у меня есть резерв, — не поленился написать ответ педантичный полковник Ли. — И хочу, чтобы он был рядом до самого конца сражения!.. Если не поступят иные приказы».

Малаккцы ждали «пилу» на более-менее выгодных позициях, надеясь, что это им поможет. Однако, та остановилась. «Какая глупость!» — наверное, подумали враги и принялись стрелять из луков… а потом полторы тысячи Дуболомов взяли и разрядили в них пол даня свинца. Третий залп еще не развеялся, а враги разделились на две группы. Точнее, на три: самая большая валялась на земле в корчах или недвижимо; вторая — кинулась наутек от творящегося ужаса; а третья — с безумными оскалами на лицах бросили на ненавистных сингапурцев.

Их практически безболезненно приняли на копья и штыки (Дуболомы чуть углубили строй назад, так что те, кто атаковывал их, оказывались под ударом с трех сторон). А в это время три сотни лучников вышли из-за щитоносцев и расстреливали бегущих.

— Идем к берегу, — приказал появившийся из дыма войны Ли Сунмон и, в ответ на вопросительный взгляд Гванука, просто указал на море.

Корабли Ударной Эскадры уже швартовались у пристаней, спуская на землю свои десанты. Фрегат стоял на открытой воде, и флаги-знаки на нем говорили однозначно: общий сбор.

Армия Старого Владыки занимала припортовую зону (только три роты Головорезов еще пугали горожан на окраинах). Ли Чжонму приказал задрать повыше два десятка пушек и дал залп в явно богатый район неподалеку от берега. Два залпа в труху разрушили несколько зданий. После чего генерал Ли послал во дворец пленника с коротким посланием:

«Сдавайся или города не станет».

Конечно, у них не было столько пороха и ядер, чтобы разрушить этот немаленький город… Но Раджа Тенга об этом не знает!

Уже ранним вечером из дворца прибыло посольство для переговоров.

— Переговоров не будет, — холодно ответил им сиятельный Ли. — Только безоговорочная сдача. Попили вы нашей крови. И говорить я буду только с правителем. Если до заката он не появится — я начну уничтожать Малакку.

Появился.

Расфуфыренный Тенга был бледен и полон ужаса. И готов на всё. Даже первым поклонился генералу! Ли Чжонму подошел к нему и вдруг, выхватив саблю, рассек правителю горло.

— Дерьмо! — Гванук, выпучив глаза, вскочил и схватился за свой хвандо. И после такой выходки генерала кто-то его, Гванука, называет безумцем⁈

— Я сказал: мне нужен настоящий Раджа Тенга, а не этот ряженый клоун!

Последнее слова из тайного языка мало кто понял, но главное уяснили все. Раджа оказался ложным.

«Но как генерал это понял? — продолжал изумляться Гванук. — Ведь и Полукровка в поход с нами не пошел, остался в Сингапуре».

Невероятная прозорливость уже не изумляла, а пугала. Особенно, малаккцев. Они поняли, что возмущаться нет смысла. Повалились наземь и стали в голос молить о прощении. Оказывается, настоящий Раджа Тенга еще днем бежал из города.

— Что ж, — немного поразмыслив, ответил им Ли Чжонму. — У вас есть два варианта. Либо ваши лучшие люди сейчас же отрекутся от старого правителя. Либо утром Малакки не станет.

Он так спокойно и уверенно это произнес, что ни у кого не возникло даже тени сомнения: уничтожит.

«Да и верно! — мысленно согласился с генералом полковник О. — Всё равно уже ввязались в это дело. Так что хуже не будет: надо низводить врага максимально».

Посреди ночи местных аристократов начали