Читать книгу - "Хозяйка Шварцвальда - Уна Харт"

–Когда я доберусь до Зильберрада,– сказал Вагнер,– я распорю ему живот, посажу в него дюжину крыс и дождусь, пока они прогрызут себе путь наружу. А тебя заставлю поддерживать его все это время в сознании.

Ауэрхан вздохнул, осмотрел свои пальцы и, оставшись недоволен, принялся тереть их с удвоенной силой.

–Мне обычно удается заразить тебя своей кровожадностью,– так и не дождавшись ответа, заметил Кристоф.– В чем теперь дело? Не любишь крыс? Не желаешь быть пособником жестокой расправы? Боишься суда Божьего? Что?

Прошла целая вечность, прежде чем Ауэрхан ответил:

–Мне нужно обсудить все с магистратом и свериться с Corpus iuris daemoniaci^[35], но, вероятнее всего, я не смогу вмешаться в это дело. Если бы вы внимательно читали свой договор, то знали бы, что конфликт двух людей, заключивших Пакт, должен быть урегулирован ими без нашего вмешательства.

Кристоф подался вперед и сузил глаза:

–Ах ты шельма! Ты знал, что Зильберрад подписал Пакт? Как давно это случилось?

–Не знаю. Но когда казнили Эльзу Гвиннер, демона при нем еще не было, а когда он прибыл к нам – был.

–И ты мне ничего не сказал?

Вагнер знал, что, если он разорется, Ауэрхан только обрадуется. Но Урсулу беспокоить лишний раз не хотелось: девочка и без того много вытерпела.

–Это был тот мальчишка рядом с ним? Почему ты промолчал? Если ответишь: «Вы не спрашивали», я прикажу тебе вырвать и сожрать твой собственный язык!

–Хотел присмотреться,– невозмутимо ответил Ауэрхан.– Пока Зильберрад гостил у нас, я побеседовал с его демоном. Он не показался мне ни злонамеренным, ни опасным. Я не думал, что есть повод вас тревожить.

Кристоф мог бы многое ему ответить, но помешал стук – слишком решительный для гостя. Не дождавшись разрешения, стучавший распахнул дверь и вошел. За ним вбежала взъерошенная Агата.

Визитером оказался незнакомый Кристофу мужчина – чересчур сдержанный и приличный на его вкус. Будь он вином, это было бы пресное пойло, недостаточно паршивое, чтобы устраивать скандал трактирщику, но и не настолько ценное, чтобы допивать кувшин. Ни слова не говоря, первым делом незнакомец кинулся к Урсуле. Коротким прикосновением он проверил температуру, поморщился, не доверяя собственным ощущениям, и стал считать пульс.

Все это время ни Кристоф, ни Ауэрхан не мешали ему. Вагнер развлекался тем, что рассматривал его пальцы. Они были крепкие, длинные, с коротко остриженными опрятными ногтями. Интересные пальцы. Перспективные в некотором смысле… Но время шло, а гость не считал нужным даже представиться. Эта наглость сперва пришлась Кристофу по нутру – он любил решительных мужчин. Но, вспомнив, что так же в его доме хозяйничал Зильберрад, взвился:

–Прошу прощения! Я, случайно, не мешаю вам?

–Это врач,– пояснила Агата, как будто это оправдывало внезапное вторжение.

–Великолепно! А это мой замок и моя служанка, чью руку он так бесцеремонно схватил!

–Это не ваш замок,– возразила наглая девчонка.

–Я приношу свои извинения. Думал, дело срочное,– незнакомец говорил так, будто был убежден в собственной правоте.– Мое имя Рудольф ам Вальд. Вероятно, мы с вами коллеги. Приятно знать, что кто-то успел раньше меня спасти девушку.

«Коллеги»– это предназначалось Ауэрхану. Кристоф ухмыльнулся. Очень вряд ли вы с ним коллеги, дружок… Но Ауэрхан не возражал. Напустив на себя важный вид, он пожал гостю руку и обменялся с ним парой фраз на латыни. По всей видимости, они должны были объяснить чудесное спасение Урсулы. Дальше Кристофу стало неинтересно.

Гораздо важнее было отыскать управу на Зильберрада.

* * *

Урсулу разбудили не боль, ползущая от живота по ногам до самых ступней, не ругань извозчиков у окна, не утренний свет и не холод. Она проснулась от ощущения неумолимой пустоты в теле, как будто кто-то выпотрошил ее, оставив лишь хрупкие стенки.

Когда-то она желала, чтобы Ауэрхан проник в нее. Кто же мог подумать, что он сделает это так? От этой мысли она засмеялась, и все тело сковало судорогой. Но она смеялась еще и еще, пока из глаз не потекли слезы.

Желания всегда исполняются, дурочка! Разве нет?

Теперь у нее осталось одно желание. Только одно.