Читать книгу - "Путь воина - Максим Лагно"

Но только этой фразой можно передать моё состояние сейчас. Ведь это моя первая настоящая битва. Не считая случая, когда я усыпил воров граней. Но то была не битва, а скорее попытка бегства.

Мои руки и пальцы, обмотанные потерявшей озарения защитной тканью, промокли от пота. Холодный ветер свистел в ушах, забираясь под помятый шлем. Но даже сквозь ветер я различал такие мелочи, как скрип мокрой ткани по рукоятке мочи-ки, стук моих кожаных сандалий по железу и тихие всхлипы низких людей, которые даже сейчас, замахиваясь на меня копьями, продолжали шептать в трансе: «Хракка-а-ак, хракка-а-ак…» Но уже не так бодро.

От первого тычка копьём я увернулся. Копьё второго низкого воткнулось мне в икру. Защитная ткань хоть и потеряла свои озарения после «Подавления Света», но частично смягчила удар. Разорвав обмотку, наконечник копья надсёк кожу.

Как на тренировке с манекенами, я пригнулся и крутанул мочи-кой, захватив в её изгиб колено противника. Со всей силы дёрнул. Если бы мой «Тяжёлый Удар» был активен — срезал бы ногу низкого вместе с костью, как сорняк серпом. Но сейчас я всего лишь разорвал мышцы и сухожилия.

Истошно вопя, низкий упал и закатался по металлу. Надрезанная нога болталась, как перешибленная лапа собаки.

Но его товарищ ловко отпрыгнул от моей второй подсечки мочи-кой и обрушил на меня копьё.

Копья у низких воинов были примитивными — деревянный неровный шест с примотанным к нему четырёхгранным наконечником. Но некоторые носили такие же копья, как и небесная стража или воины, то есть отлитые из металла или выплавленные из небесного стекла.

Именно такое цельнометаллическое копьё оказалось у моего противника. Его удар, пришедший на спинную часть моих доспехов, пригвоздил меня к земле. Кончик копья пробил доспехи и обмотку и уколол в спину.

— Хракка-а-ак, — отрешённо повторил низкий и снова замахнулся копьём.

Перевернувшись на спину, я встал на одно колено и блокировал удар, захватив древко копья в изгиб своей мочи-ки. Низкий не растерялся и лягнул меня, целясь обутой в старые сандалии ногой в моё горло.

Я просто отпустил мочи-ку, оставив её вращаться на копье, как стриптизёршу на шесте, а сам откатился в сторону и выхватил кинжал из ножен на поясе.

К этому низкий не оказался готов. Всё ещё стоя на колене, я воткнул кинжал в живот противника. Чёрное небесное стекло с лёгкостью прошло и сквозь тряпичную обмотку и сквозь деревянные дощечки, которые, как оказалось, были под тканью и служили низким чем-то вроде доспехов.

— Хракка-а-ак… — выдохнул низкий и обмяк. Его затуманенные трансом или грибным наркотиком глаза на секунду приобрели осмысленное выражение. Его умирающий, полный ужаса взгляд встретился с моим. После чего глаза низкого закатились под лоб.

Меня обуял тот злобный демон, который впервые проявился во мне, когда я едва не убил маму Самирана. Я схватил низкого свободной рукой за плечо и оттолкнул, снимая со своего кинжала. И тут же полоснул его по горлу.

Небесное стекло снова вошло в человеческую плоть так же легко, как ножик в торт.

Мы сотни раз разучивали эти приёмы на манекенах. Но я будто не верил, что мне придётся применять их на живых людях. На людях, которые не укрепляют своё тело озарениями. Которые не останавливают потоки крови из разрезанного горла с помощью «Унятия Крови». Которые верили, что в Дивии живут боги, но оказались достаточно смелыми для того, чтобы бросить вызов этим богам.

Мои жесточайшие поединки с Инаром и Эхной были как бы не по-настоящему. За нами следили учителя, готовые остановить бой, если один из участников начнёт умирать. За нами следили целители, способные приставить отрезанную руку, а то и голову, на место.

Но сейчас все мои кристаллы уничтожены. Озарения — погасли. От низкого меня отличало лишь намного лучшее снаряжение и подготовка. Как выяснилось — уже огромное преимущество.

Снова не отдавая отчёта в своих действия, я направился за первым воином. Он волочил непослушную ногу, ковыляя к товарищам, которые окружили гракка. Неспешно догнав раненного, я схватил его за плечо, и, не разворачивая к себе, резанул кинжалом по горлу.

Отпустив брызжущий кровью труп, вернулся обратно и снял свою мочи-ку с валявшегося в луже крови копья. Во мне не было и следа жалости к низким. Кажется, я стал настоящим дивианцем.