Читать книгу - "Юрьев день - Андрей Величко"

— С удовольствием, Алик. Нам, наверное, следует на людях вести себя так, чтобы ни у кого не возникло и тени сомнения в наших отношениях?

— Да, только без фанатизма, в рамках приличий.

— О, разумеется! Но, как мне кажется, я должна вам… то есть тебе сказать вот что. У меня под правой грудью родинка, и если ты про нее не знаешь, то это может вызвать недоумение… показать?

— Просто пальцем ткни на платье, где она.

— Вот здесь, размером примерно с полукопеечную монету. И, наверное, тебе следует знать, как я веду себя в постели? На всякий случай.

Минут через пять я мысленно признал, что девушка немного поспешила родиться — в эпоху секса по телефону ей бы цены не было. А сейчас, хоть телефоны уже есть, их все–таки слишком мало для коммерческого успеха подобного предприятия. Хотя, конечно, она все рассчитала почти правильно — если бы не Маришка, я бы к концу описания как раз избавил ее от последних деталей туалета. Но сейчас мне было просто смешно.

— Да, — серьезно сказала Юлия, прервав сексуальную болтовню на полуслове, — твоей избраннице остается только позавидовать. Или ты просто предпочитаешь мальчиков?

— Будь ты мужчиной, за такие слова уже получила бы в рыло, но доказывать я тебе ничего не собираюсь.

— Не надо ничего доказывать, ты нормальный, это чувствуется, — вздохнула балерина. — Что от меня требуется в ближайшее время?

— Сходить со мной в ресторан. В самый лучший, разумеется. Выбор за тобой, и вся организация тоже, потому как я не был в ресторанах ни разу в жизни.

— Да как же это может быть? — искренне удивилась Юлия.

— Вот так и может.

На самом деле я был не очень точен. Доводилось мне посещать ресторан, но только не в этой, а в прошлой жизни. Впрочем, еще советский опыт поедания комплексных обедов в ресторане Гавана, что на Ленинском проспекте, вряд ли мне здесь сильно поможет.

Через неделю я пришел к выводу, что Юле можно доверять. Вела она себя со мной очень естественно — что наедине, что на людях, к тому же Петр Маркелович независимо от Михаила навел о ней справки и не нашел ничего хоть сколько–нибудь компрометирующего. Кстати, она действительно оказалась старшей сестрой той самой Матильды Кшесинской, но меня это не волновало. Пора было посвятить девушку в мои планы на август, что я и сделал.

Дело в том, что все наше семейство опять собралось в Крым. В принципе, наверное, можно было как–то убедить отца, что мне туда ехать не надо, но опасался — а вдруг он догадается о действительной причине? Но перспектива более чем месячной разлуки с Маришкой меня не прельщала совершенно. И, значит, я поставил перед Юлей задачу.

— Освободиться на весь август и половину сентября ты сможешь? Отлично. Значит, ничто не помешает тебе отдохнуть в Ялте. Ты поедешь туда со своей служанкой.

— Какой?

— Обычной, какие еще служанки бывают у богатых дам? Или они камеристками называются, не знаю.

— Нет, я имею в виду… это будет… она?

— Да.

— Ой, страшно… на самом–то деле все наоборот… это я у нее вроде служанки…

— Ты что? Неужели думаешь, что я мог полюбить какую–нибудь мегеру? Марина — очень хорошая девушка, она уже заранее благодарна тебе за помощь.

— Она из знатного рода?

— Ага, из самого что ни на есть знатного. Происходит аж от самих Адами и Евы. Да чего ты боишься, не понимаю? Если хочешь, спустись в канцелярию, отнеси вот эту, например, бумагу Петру Маркеловичу, это такой импозантный дядька с бакенбардами. И посмотри на секретаршу, что сидит рядом с ним.

— Такая черненькая, зеленоглазая?

— Вот видишь, вы, оказывается, уже знакомы. Так поедешь в Ялту?

— Алик, ну конечно!

— Тогда держи деньги на дорогу. Не забыла, что ты теперь богатая дама? Как приедете и снимете квартиру, оставь на почтамте письмо с адресом для Александра Александровича Смолянинова.