Читать книгу - "Агент перемен - Стив Миллер"

Она глубоко вздохнула и с трудом справилась с желанием закрыть глаза.

– И не надо… брать на себя целиком всю вину за то, что тебя заставил сделать кто-то другой. Особенно когда, – заключила она стремительно, – совершенно ясно, что этот другой прошелся у тебя по мозгам в сапогах и сильно подпортил все контакты!

На его губах промелькнула улыбка.

– Почему ты взяла на себя такую обузу – доказывать этот факт? При том, что, веришь ты этому или нет, я опасен и непредсказуем?

– Я не хочу… чтобы ты погиб. А когда тебя переделывают по чьим-то требованиям – это ведь смерть, согласен?

Он ответил после короткого молчания:

– Возможно. Но что тебе до этого?

Она повела головой – это был не совсем жест отрицания. И при этом она не отвела взгляда.

– Ты сказал, что был разведчиком – разведчиком-первопроходцем…

– Да.

Она почувствовала, что напрягается, но постаралась не обращать на это внимания.

– Ты помнишь, как это – быть разведчиком?

Его брови плотно сдвинулись.

– Как я могу не помнить?

– Просто проверяю. – Она постаралась говорить совершенно спокойно. – Разведчики – это не то же, что шпионы.

– Правильно, – хладнокровно ответил он. – Чтобы стать шпионом, разведчику надо немало обучаться. – Он помолчал, я потом мягко добавил: – Я прошел все это обучение, Мири.

– Так ты говоришь. Но ты помнишь, каково быть разведчиком, а это уже больше, чем я ожидала…

Она оборвала фразу, а потом заговорила вроде бы о другом:

– Ты знаешь, что такое друзья – есть ведь Точильщик – и что такое напарники… Ладно, – сказала она, похоже, разобравшись со всем к своему удовлетворению. – Мне есть дело, потому что ты пытаешься быть моим другом. Может, ты даже не знаешь почему – это не страшно, потому что я тебе друг, и будь я проклята, если понимаю, почему это так. И мы напарники – хотя, кажется, у нас это не очень получается. Люди, – продолжила она с видом человека, объясняющего элементарные истины, – помогают своим друзьям. На этом и держится мир. Если бы люди не помогали своим друзьям, он бы развалился. Я против этого, поэтому я помогаю моим друзьям. – Она пристально посмотрела на него, пораженная выразившимся на его лице беспокойством. – Ты все это понял, Крепкий Парень?

Он закрыл глаза и опустил голову.

– Так как, не вышло у меня? – спросила она после паузы, которую ее натянутые до предела нервы восприняли как бесконечную.

Его плечи дернулись, и он поднял голову.

– Надеюсь, что вышло, – пробормотал он.

Резко выпрямившись, он улыбнулся, глядя ей в глаза.

– Друга иметь хорошо.

Взяв кружку, он отпил большой глоток и протянул вино ей.

Она застыла с наполовину вытянутой рукой, вглядываясь в его лицо. Его улыбка стала шире, осветив глубины глаз, и он едва заметно кивнул.

С трепещущим сердцем она приняла кружку и допила оставшееся вино, ответно улыбнувшись.

Вал Кон ухмыльнулся и встал на ноги, с поклоном предложив ей руку. Она положила пальцы ему на ладонь.

– Как ты думаешь, обед уже готов? – спросил он, пока они шли по садовой дорожке к скрытой за цветами двери.

– Думаю, обед уже сгорел, – ответила она. – Я никогда не умела готовить.

Двигатель начал работать полчаса назад. Протянув руку за кружкой, Вал Кон замер, заинтересовавшись движением, которое началось за спиной у Мири.

Пол начал колыхаться, меняя цвет с коричневого на фиолетовый. Вздохнув, он закрыл глаза.

– Уже начинается? Кажется, в прошлый раз на это ушел почти час.

Его глаза изумленно распахнулись.

– И ты тоже?

– Думаешь, ты особенный? Хотя я пока… Не-а, вот и мы! – Стена прямо за ним вспыхнула оранжевым. – Гадость! Никогда не любила оранжевый. – Она вздохнула. – И вообще, чертовски глупый принцип для космического двигателя.

Вал Кон отпил немного вина.

– Похоже, мне в школе не мешало учиться прилежнее. – Он повел кружкой, указывая на все, что их окружало. – По-твоему, это – эффект работы двигателя?

– Так говорят осведомленные лица, – заверила его Мири. – В книге «Космические двигатели для чайников» говорится, что двигатель на замещении электронов основан на принципе, по которому электрон прибывает на новую орбиту раньше, чем ушел со старой. Так что корабль со всем содержимым, а это включает и нас с тобой, во время работы двигателя находится одновременно в двух разных местах.

Она сделала глоток, стараясь не обращать внимания на то, что стол начал пульсировать и светиться.

Вал Кон уставился на нее с выражением глубочайшего недоверия.

– Поправь меня, если я ошибаюсь. Это означает, что каждый электрон корабля и всего его содержимого, включая, как мне напомнили, и нас с тобой, возбуждается дважды на каждое возбуждение в нормальном пространстве?

– По-моему, звучит правильно. Но я солдат, а не физик.

Он посмотрел через ее плечо в сторону мостика. Пол теперь переливался разными цветами, и его прорезали темные молнии, а из пульта сочились лиловые и малиновые пары. Скамейка пилота светилась голубыми змеистыми полосками.

Сделав глубокий вдох, он протяжно выдохнул и тихо произнес что-то на языке, звучавшем, как стекло, ломающееся под стальной кувалдой.

– Чего-чего? – заинтересованно переспросила Мири.

– Не важно. Не годится, чтобы юнейшая из сестер Точильщика слышала, как его брат о нем отзывается.

– Я как раз об этом думала, – сказала она, допивая вино и бережно возвращая кружку на переливающийся стол. – Насколько Точильщик не похож на нас в том, как он относится… ко всему этому? Может, такие перемены происходят настолько быстро, что он ничего не успевает заметить. Или, может, он вообще этого не видит. – Она нахмурилась. – А мы-то это видим?

Он повел плечами.

– Если сознание обрабатывает нечто как опыт, значит, это опыт. Возможно, реальность определить труднее, чем истину…

– Зрительные эффекты не такие уж неприятные, – призналась Мири спустя минуту. – Лучше всего сосредоточиться на чем-то другом и дать им уйти на второй план. Или мы можем спать следующие три недели… Наверное, нет. В прошлый раз видела очень странные сны. А ты?

Вал Кон рассматривал навигационный комплекс: в это мгновение казалось, будто он превратился в аквариум со снующими во все стороны разноцветными рыбками разного размера.

– Я снова не вижу, – рассеянно пробормотал он, а потом тряхнул головой и снова стал смотреть ей в лицо. – У меня такое чувство, что грибное суфле – хотя оно чрезвычайно вкусное – за три недели может слегка надоесть. Не желаешь ли помочь мне совершить обход корабля? Возможно, мы отыщем кладовку с различными видами человеческой еды.