Читать книгу - "Пушкарь его величества - Юрий Цой"

- Кто кого соблазнил!? Ты вовсю светила своими прелестями и заставляла делать себе массаж!

- Ну, надо же было тебя заинтересовать! Вдруг бы тебе подвернулась, какая ни будь Манька! Но больше всего я переживала, что ты найдешь себе девушку в училище. Я готова была тебе отдаться в первый же день, как ты приехал на каникулы! Такой красивый, в форме и почти взрослый! А потом мы с тобой стали ближе… - Оленька зарумянилась и ее губки припухли, первый признак возбуждения, что я за эти годы узнал в первую очередь.

- Да, мы с тобой мило целовались Как нас не застукали маменька с папенькой?!

- Кто сказал, не застукали?! Просто они тебе об этом не говорили, а я с ними выдержала целый бой, пока они не смирились.

- Ага! Ты у меня боевая! Давай поцелую…

- Ой! Маша с маменькой идут! Быстро застегивай мне платье! – Оленька стала прятать свое богатство, которое успели освободить мои шаловливые ручки.

- Извините, что помешали вам! А вы чем здесь занимаетесь? – Машка ехидно улыбалась, а маман чуть смущенно. Наши лица и одежда, явно выдавали нас с головой.

- Вот! Дочку выгуливаем, - Оленька погладила свой животик.

- О-о! Поздравляем! Сколько месяцев? – Маша присела рядом и завистливо стала щупать живот у моей благоверной.

- Три! – Оленька сделала паузу. – Три часа!

-??? – Мама и Маша округлили свои глаза, а мы милой покатились со смеху.

- Ну, вас! Мы тут страдаем без мужей, а они издеваются, - Маша надула губки.

- А ты напиши, что у тебя коклюш. Вот увидишь, сразу прискачет, - жена обняла сестренку и стала, что то шептать на ухо.

- Только без заговоров!- закричал я обеспокоенно, но на меня замахали руками и даже ножками. Маман с улыбкой за всем наблюдала и не вмешивалась. Мы до сих пор были для нее детьми.

Следующий день я провел в делах, погрузившись в проблемы гарнизона. Отец Михаил с одной стороны, поручик с другой вдували в уши о нехватке того, сего. И колокола отсутствуют и доктора надо. Пришлось пройтись в местный лазарет и провести сеанс выздоровления для особо тяжелых. Больше нельзя, а то будет подозрительно. Придется теперь каждый день сюда заходить и лечить понемногу, а доктора закажу первым же письмом. Население защитного гарнизона выросло и свадьбы игрались одна за другой. Почти все спасенные девицы нашли себе мужей, а многие были беременны. Солдаты были весьма довольны, а служба в райском местечке стала только в радость.

Война с турками гремела, где то далеко и мы ее совсем не ощущали. Даже адмирал перестал появляться. Наш кораблик опять превратился в прогулочную яхту, на которой мы плавали вдоль побережья, совместив отдых с поиском мест для создания поселков. Нужны были относительно ровные участки побережья, чтобы можно было сажать огороды и обязательно пресная вода. И то и другое нашлось вдоль небольших речек поросших густым лесом.

Вскоре прибыл первый караван с поселенцами, представлявший из себя вереницу телег, груженных детьми, домашним скарбом и птицей. Люди были утомлены, но глаза глядели с надеждой, наблюдая за окрестностями и фруктовыми деревьями. За зиму в заливе построили деревянный причал, уходящий далеко в море и можно было с него грузиться прямо на корабль. Всю партию переселенцев перевезли в несколько рейсов на левую сторону побережья, добавив им от своих щедрот продуктов на первое время. По ходу погрузки подлечил всех от мала до велика, удивившись, как легко мне это далось. Расту, однако! Интересно! Есть ли еще прок от моей внутренней энергии кроме лечения?! Вдруг я еще могу что-нибудь намагичить. Надо потренироваться!

Весь июнь занимался переселенцами, так как следом за первыми вскоре пришел второй караван. Лечил, расселял, возил им продукты и инструменты. Надо сказать, мужики и бабы засучили рукава и за месяц произвели кардинальную перестройку ландшафта. Детвора трудилась наравне со всеми, и я постоянно курсировал от поселения к поселению избавляя народ от множества мелких травм, солнечных ожогов и расстройств желудков, не привыкших к обилию фруктов, которые приезжие умудрялись поедать наполовину зелеными. В каждый поселок пригнал по шаланде с сетями и организовал в них рыбацкие артели. Так что в плане прокорма поселения стали более самостоятельными.

В июле немного выдохнул, а тут и тесть с Иваном приехали на отдых. Я быстренько подлечил Машку, чтобы ничто не мешало ей завести очередного маленького, надо же ей нас догонять, а то чувствую, что мы с Оленькой все же зачали дочку. Месячных то у нее в положенный срок не было! У маман я оставил все как есть, хватит уже ей нас дядьями и тетями заваливать. То есть дядями и тетями ее малыши являются нашим с Олей деткам. Смешно будет, когда они подрастут!

Как только Александр Никитич и Иван отдохнули с дороги, на что ушло аж два дня. А что?! Зато жены стали слегка утомленными и рассеянными, улыбаясь к месту и не к месту. Так вот, как только все отдохнули, то собрались в большое путешествие до самой Одессы. Детвора, разучившая в дороге несколько песен, распевала на борту летящего по волнам парохода, дамы предъявили свои тела в новых купальниках и загорали в шезлонгах, смущая своим видом матросов.

- Это что за песня? – тесть прислушался к детскому хору.

- Наш паровоз, вперед лети!

В коммуне остановка,

Иного нет у нас пути,

В руках у нас винтовка!

- Так, это… песня про паровозы, - почесал я макушку. – С детьми по дороге разучили.

- А «пионеры» это кто?

- Так дети же, рабочих поселенцев-первооткрывателей, поэтому пионеры, - выкручивался я под песню «Взвейтесь кострами синие ночи»

- А вот эта, ничего! Пусть всегда будет мама… Мне нравиться!

Фух! Чуть не спалился. Хорошо слова нейтральные и комсомол я удалил. Остановились на отдых на чудесном песчаном пляже, окруженном тенистыми деревьями. Море было спокойным, а вода чистейшая. Матросы с ружьями пошли проверять окрестности, а мы с детворой окунулись в водяной мир. Часа через три, разведка вернулась с большим кабанчиком, которого мы и употребили в виде шашлыка, замариновав предварительно в вине. Долго сидели у тлеющего костра, любуясь мириадами звезд и соревнуясь, кто первый увидит падающую звезду. Спать легли далеко за полночь, расползаясь по своим каютам.

- Васенька! Ты точно этого хочешь? – спрашивала моя благоверная, лежа на узкой полке и с сомнением глядя