Читать книгу - "Хан. Рождение легенды - Дмитрий Серебряков"

– Лет на… пятьдесят, – честно ответил Сергей.

– Все не так плохо, как я думал, – усмехнувшись, произнес Хосе, осторожно и медленно откинувшись на спинку кресла, – все-таки ты смог спасти нас. Молодец. – Сергей только молча кивнул, собеседник же, улыбнувшись, добавил: – Я теперь тебе должен.

– У меня есть шансы стать вашим учеником? – вырвалось у Сергея потаенное желание, хотя спросить он хотел совсем другое.

– Учеником? – удивился Хосе. – Я уже вряд ли смогу обучить всему, что знаю. Уверен, что хочешь учиться у калеки?

– Ваши знания бесценны, – уверенно ответил Громов; он не сомневался, что тот, кто смог почти на равных сражаться с аватаром богини, знает очень много, – магии я и сам научусь, но ваше мастерство ближнего боя – за гранью моего понимания.

– Хм… хорошо, – задумавшись, ответил после паузы Хосе. – В конце концов, я действительно тебе должен, а долги я привык отдавать.

– Как вы себя чувствуете? – спросил участливо Сергей. – Все-таки вы две недели были без сознания.

– Нет, – улыбнулся Хосе, – я был в сознании.

Громов широко распахнул глаза от этих слов, а его рот сам собой открылся в изумлении. Хосе, увидев такую реакцию, усмехнулся.

– Когда нас кинули в пустыню, мне пришлось погрузить себя в полную медитацию. Все-таки еды у тебя было мало, а кормить еще один рот – это стопроцентная смерть для всех троих. Прости, но объяснять тебе было некогда. Да и со своим состоянием нужно было разобраться.

– Но как?.. – только и смог произнести Сергей: для него это было из разряда невозможного. Две недели в медитации, без еды?.. Как такое возможно?

– Что ж, почему бы не начать наш первый урок? – спокойно произнес Хосе. – Медитация – это погружение твоего сознания на другой уровень познания себя и окружения. Если достигнуть полного понимания процесса, то можно полностью замедлить метаболизм тела, но цена этого метода – твои жизненные силы. К сожалению, эта богиня почти полностью отрезала меня от внутренней энергии, но кое-что осталось.

– Ваше старение тела – это цена? – догадался Сергей.

– И да и нет, – уклончиво ответил Хосе, – частично так и есть, но в основном из меня тянет жизненные соки артефакт.

– Так он вам вредит? – удивился Сергей.

– Опять тут все не так прямолинейно, – спокойно ответил Хосе, наливая себе сок из графина. – Дело в том, что эта богиня нарушила связи между душой и телом. А артефакт, используя ресурсы организма, создает искусственные связи вместо поврежденных. Так что он мне спасает жизнь, вот только она забыла добавить, что этот артефакт блокирует магию.

– Откуда вы это знаете? – удивился Сергей.

– Ты же сам использовал на меня заклинания лечения. Или уже забыл? – осуждающе посмотрел тот на него. Громов виновато посмотрел в сторону, вспомнив о своих попытках и полном игнорировании телом Хосе его лечения. – Пребывая в медитации, я полностью ощущаю и слышу все, что происходит вокруг. Кстати, не расскажешь, от чего у тебя вдруг проснулись новые способности мага?

Сергею пришлось рассказать все, что произошло у него во внутреннем мире. В конце концов, он обещал фее не рассказывать это Гримжоу, но про Хосе та ничего не говорила.

– Как интересно, – улыбнулся своим мыслям Хосе, а потом многозначительно посмотрел на Сергея и добавил: – Думаю, стоит уважить фею и больше никому не рассказывать об этом.

– Хорошо, – легко согласился тот; теперь это стало проблемой не его, а нового учителя.

– Ты уверен, что правильно запомнил имя феи? – спросил после паузы Хосе.

– Абсолютно, – твердо ответил Сергей, – а что?

– Чикэко – означает «ребенок мудрости», – задумчиво произнес Хосе.

– И? – ничего не понимая, спросил Громов, так и не дождавшись продолжения.

– Очень странное имя, – все так же пребывая в своих мыслях, сказал учитель, – у самого старого иномирянина фея – с японским именем. Да еще со столь интересным значением.

– Может, просто совпадение? – пожав плечами, безразлично произнес Сергей.

– Совпадение? – с сарказмом в голосе спросил Хосе, но уже спокойным тоном добавил: – Возможно…

Правда, Сергею показалось, что учитель хотел сказать совсем другое слово, но в последний момент передумал.