Читать книгу - "На задворках вечности. Часть II. В шаге от бездны - Галина Раздельная"

Как Антарес и предполагал, наёмники более не стали отмалчиваться и согласились.

– В таком случае, первое, что вам необходимо усвоить, это своё преимущество… – без лишних предисловий быстро начал он.

Поза Антареса вновь преисполнилась неподдельного достоинства. Он с лёгкостью надевал на себя сутану ментора и не пытался утаить своих явно невысоких ожиданий от двух глупых неотёсанных учеников. Но его прямой, властный взгляд красивых серебристых, с крупицами застывшего красноватого света, глаз говорил о том, что, несмотря на разногласия и взаимную неприязнь, он сделает всё, что в его силах, чтобы хоть что-то вложить в пустые головы. И Энлиль в это верил.

– У вас есть то, чего нет у Илтим-Кали, – продолжал Антарес. – Нет у рабов Кочевника, нет у меня, и даже самого Владыки.

– И что же это?

Антарес впервые искренне улыбнулся, по-иному взглянув на наёмников.

– Ваша свобода!

Пробивший час был счастливым для Эн-Сибзаана, или просто – Хозяина. Кто бы мог предположить, что можно настолько радоваться обычным мелочам: тихому дыханию, холодку по замёрзшей коже, замиранию молчаливого сердца, проблескам красок в сером увядшем зрении? «Смертное – смертным!», как часто посмеивался он в своих прошлых буднях, но нынче Хозяин был счастлив и этому. Сегодня, после долгих, медленно перетекающих изо дня в ночь резиновых минут он, наконец-то, понял, что остаётся среди живых. Он продолжит бороться!

Вера в последнее практически оставила его. Да и сам Эн-Сибзаан вряд ли до конца осознавал, что всё ещё надеется. Последние дни он пребывал скорее за гранью энергетической смерти, нежели жизни, и не понимал всего, что с ним происходило. Неопределённое существование между двумя обрывистыми состояниями напоминало глубокий болезненный наркоз, в котором обострялось всё то, от чего обычный медицинский наркоз был призван защищать. Хозяин многое вынес, многое сумел вытерпеть, и теперь действительно радовался даже тому, что вновь способен видеть, ощущать физическую боль в теле и думать, как любое простое смертное создание.

До уничтожающего критического состояния он довёл себя сам. Это был единственный способ скрыться от практически вездесущего ока хозяйки Солнечной системы. Когда Эн-Сибзаан понял, что Илтим-Ти-Амтум сильна, как и прежде, а тень его Владыки изгнана из галактики, Хозяину пришлось быстро принимать решение. Он прекрасно понимал, что его обязательно найдут, если не пойти на крайние меры. И он придумал выход, умертвив свою плоть и разум, оставив в сознании лишь мизерную частичку самого себя.

К его величайшему облегчению, Илтим-Кали не слишком-то интересовалась предателем. У неё нашлись дела поважнее, и Красная Звезда покинула их Вселенную. Задержись она подольше, хоть на один час, Хозяин уже не смог бы не только очнуться и вернуться к этой жизни, но и ускользнуть от расплаты. Его душа непоправимо перетекла бы в руки Владыки, которому и принадлежала.

Того времени, что он отчаянно прятался, хватило, чтобы полностью лишиться энергии. В себя после подобного Эн-Сибзаан приходил почти семьдесят дней, и только к последней неделе обрёл физическое тело, а вслед за ним и утраченные ощущения. До идеального восстановления энергии души и разума требовалось ещё несколько дней, что не могло не радовать оттаявшую сущность Хозяина.

Однако, упоение счастьем незаметно начинало трещать икотой тревоги. Покинув свой, пусть и жестокий, но сон, Хозяин всё отчётливее осознавал предстоящую ему реальность, и такая реальность уже не могла его радовать детской непосредственностью наркоза. Он наломал немало дров, и будет чудом, если ему удастся их разгрести.

Сейчас ему приходилось таиться на Аккаде. Удрать из столицы после появления Илтим-Кали он так и не успел, да и бежать из закрытой галактики было бессмысленно. Пристанищем Эн-Сибзаана послужили влажные внутренние пещеры под ядерными убежищами одного из городов столицы. Там, в неизвестных никому тёмных подвалах планеты его труп заново обретал плоть, осторожно, каплю за каплей впитывая в себя энергетику невидимой материи миров. Он действовал очень медленно. Любая вспышка могла привлечь внимание Хранителей, если кого не хуже, и Хозяин не рисковал излишне торопиться.

Словно переродившись, он ощущал, что выйдет отсюда намного сильнее, чем был прежде. Когда же его восстановление закончится, ему уже не придётся прибегать к таким диким методам, как попытки спрятаться. Подаренная Тёмным Кочевником энергетика в его сущности впервые становилась на своё место. Теперь Хозяин не сомневался, он будет владеть ею в полной мере, он полностью подчинит этот дар, а с ним, да ещё с ежеминутным сближением со своим Владыкой, получит и новые возможности.

Предвкушение невиданной порции власти подогревало израненные думы, тешило тщеславные нотки в его голове, но искреннего опьянения от предстоящих перспектив Хозяин не чувствовал. Уж слишком много оставалось проблем для полного удовлетворения. Он догадывался, что Республика объявила на него охоту. Это не удивляло. Никто не простит изменника, не забудет его долгих деяний, предательства не только всего государства, попыток убийства первых лиц страны, убийства Верховного Правителя Аллалгара, а вместе с ним сотен и сотен других, но и предательство Сеннаарского братства, в котором он состоял. Так что, даже не покидая своей мерзкой каменистой кельи, Хозяин знал, что ему, носившему звание первого Советника Правителя, без должной осторожности уже не сносить головы.

И в десятки раз ужаснее был его страх перед второй проблемой – его Владыкой. Если с Республикой Эн-Сибзаан ещё и мог справиться: перехитрить, сыграть на опережение или же вовсе проскочить у неё под носом, то с Тёмным Кочевником не думал даже тягаться. От подобного нельзя убежать, но фортуна улыбалась ему. Кочевник был изгнан. С одной стороны это не вовремя раскрыло самого Хозяина, с другой – спасло. Если бы тень разума Тёмного Кочевника, как и ранее, беспрепятственно витала в галактике, Хозяину не удалось бы спрятаться никакой ценой. Он отчётливо помнил красноречивые немые обещания Владыки изжарить его в вечном огне мук его мрачного вместилища, и не мог не чувствовать облегчения, что его наниматель временно отстранён от дел. Покуда галактика ещё остаётся закрытой для разума Кочевника, у Эн-Сибзаана будет призрачная надежда на спасение. Апогея этой истории ему всё равно не избежать – их встреча состоится, рано или поздно Хозяин предстанет перед разгневанным Владыкой. До той секунды он попытается сотворить невозможное, убьёт столько, сколько будет нужно, уничтожит любого на своём пути, делом вымолит утраченную милость нанимателя, а обманом завеет тому глаза, выдав Кочевнику любого, кто подойдёт на роль виновника всех просчётов и бед.

Третья же проблема вызывала в Эн-Сибзаане не столько опасения, как отвращение. Одно только короткое воспоминание об Эн-уру-гале заставляло Хозяина поёжиться всем огрубевшим без движения телом. Он ненавидел этого сопливого мальчишку, из-за которого теперь был вынужден таиться, словно полудохлая крыса. Не сглупи Эн-уру-гал, и Хозяин уже пожинал бы лавры заветной власти, а его постепенно оживающие мощи покоились бы сейчас на троне Республики, вместо того, чтобы подгнивать в сырости и темноте. Так что, наследника он попросту презирал, мечтая растоптать строптивого ублюдка. Но печалило Эн-Сибзаана и то, что, несмотря на всю его ненависть и угрюмое брюзжание, ему не суждено будет не только уничтожить мальчишку, но и даже как следует методично медленно покалечить. В этом парне крылось его спасение перед Тёмным Кочевником, и Хозяин не мог перечеркнуть свою жизнь минутной прихотью желанного убийства. Эн-уру-гал был нужен ему невредимым. Невредимым и покорным. А вот Хранитель, с которым он сбежал, напротив, уж слишком долго блуждал по этому миру. Его следовало убить при первой же возможности. Именно этим Хозяин и намеревался заняться, едва покинув своё мрачное пристанище.