Читать книгу - "Тираны. Книга 2. Императрица - Вадим Чекунов"

Траутман покачал головой:

— На след Дракона мы пока не напали. Тигр предположительно находится у одного из менял в Пекине, мы ищем выходы на него. На территории Китая могут храниться еще несколько фигурок. Вероятно, даже Цилинь. Хотя доподлинно мы не знаем. Что касается императорского дворца, внедрение туда на данный момент не представляется возможным. Остается силовой вариант.

— Третий этап мероприятия, — с энтузиазмом подхватил мистер Кинзи. — Взятие китайской столицы и непосредственно Запретного города. Подготовленные люди проникнут за стены с повстанцами или нашими войсками и проведут тщательнейшее расследование. Не исключено — могут «всплыть» артефакты, считающиеся утерянными. Вы знаете, такое случается, особенно в восточных деспотических государствах. Контроль Ордена за перемещением Предметов там осложнен.

— Как с артефактом монгольского завоевателя? — проявив осведомленность, вмешался в разговор капитан Уинсли. — Тот считался утраченным, пока не объявился в Московии три столетия назад, если не ошибаюсь.

— Вы совершенно правы, Генри, — благосклонно кивнул Филдинг. — Предмет Волк был захоронен вместе с великим ханом в секретном месте, которое Ордену отыскать не удавалось. Зато на него случайно наткнулось некое кочевое племя. Фигурка долгое время находилась в руках различных азиатских князьков, не сумевших использовать ее потенциал в полную силу, пока не попала к самому удачливому из них.

— Тому самому, кто стал первым русским царем, — вставил мистер Кинзи. — Подумать только, именно с Ивана и начались наши проблемы с Россией. Было серьезным упущением проглядеть стремительное усиление и разрастание территорий этой дикой страны.

— Хорошо, что его сватовство к королеве Елизавете осталось безрезультатным, — желчно усмехнулся лорд Филдинг. — Иначе не миновала бы бедную Англию участь стать одной из русских губерний.

Тень брезгливости пробежала по лицам собравшихся джентльменов.

— А Предмет Волк снова исчез после смерти обладателя. Прослеживается закономерность. У нас есть предположения, где он может находиться, и мы работаем над сбором более точной информации. Русским нельзя позволить заполучить эту вещь опять. Иначе мы будем иметь дело с империей, равных которой в истории не было.

Филдинг замолчал, задумчиво глядя на огонь.

В курительной комнате вновь воцарилась долгая тишина, нарушаемая лишь стуком дождя по окнам да легким потрескиванием, доносившимся из камина

Первым ее опять нарушил мистер Кинзи, живой характер которого требовал общения:

— Нелегкие времена ожидают Британию, джентльмены. Противники весьма впечатляющие. Одна надежда — нашими инструментами мы по-прежнему в силах расколоть любую твердыню, как орех!

Для убедительности толстяк стукнул кулаком по подлокотнику кресла. Удар вышел слабым и мягким. Полковник Траутман отметил это едва различимым хмыканьем.

— А что, Генри, насчет вашего наследника? — поспешно обратился Кинзи к капитану, желая переключить внимание на другого. — Мы слышали, ваша супруга родила на прошлой неделе славного мальчугана?

Капитан Уинсли зарделся и потянулся за чашкой.

— Так точно, сэр. Малыш родился в минувший вторник, — смущенно проронил он.

— Поздравляем! — оживился лорд Филдинг. — И какое же имя для него выбрано, позвольте полюбопытствовать?

Генри откашлялся и по-военному чеканно доложил:

— Артур, сэр. Артур Уинсли.

Филдинг одобрительно кивнул:

— Замечательное, звучное имя! Не сомневаемся, он будет достойным продолжателем дела своего отца и всего нашего Ордена!

— Надеюсь, он унаследует военную стезю. Ему есть с кого брать пример! — добавил полковник Траутман, в ходе разговора переменивший отношение к молодому капитану на уважительное и слегка покровительственное.

Румянец полыхнул на щеках Генри еще сильнее. Военный с благодарностью выслушивал поздравления и сожаления о том, что неотложные дела Ордена не позволяют молодому отцу побыть с супругой и первенцем подольше.

Через четверть часа вновь появился старина Хоуп и доложил о том, что сменный экипаж готов.

Капитан Уинсли поднялся из кресла, попрощался с собеседниками, вежливо отказался от предстоявшего ужина и энергичным шагом покинул курительную комнату.

— Славный офицер, — негромко сказал лорд Филдинг, когда двери за капитаном закрылись. — За его родом большое будущее, попомните мои слова, джентльмены.

— Отменный служака! — согласился простоватый полковник.

— Идеальный представитель Королевства и Ордена, — кивнул мистер Кинзи и потянулся к сигарному ящику.

Дождь снаружи забарабанил, казалось, с удвоенной силой, но сидевших в уютных креслах людей непогода не беспокоила. Чая и сигар было вдоволь. Впереди джентльменов ожидало угощение гостеприимного лорда. Вечерний вист, к сожалению, отменялся из-за нехватки одного из партнеров. Но члены Ордена понимали: неотложные дела белой цивилизации важнее карточных игр. Тем более, вскоре ожидались игрища столь масштабные, что несколькими партиями за зеленым сукном можно было и пренебречь.

* * *

(три месяца спустя)

Нестерпимое солнце застыло в зените. Ослепительный белый глаз взирал на распластанный под ним мир.

Колыхался в знойном мареве пыльный городок, притулившийся у подножия двух покрытых плотными зарослями холмов. Вбирали жар серые камни и черепичные крыши. Морщинилась поверхность широкой бухты, дробилась солнечными бликами, лениво набегала на камни и отступала. Каждый раз волны приносили новые свидетельства вчерашних событий. Груды расщепленного дерева — бывшие мачты, палубы и борта. Рваные полотнища плетенных из тростника парусов. Матерчатая обувь, острые соломенные шляпы, клочки одежды и куски человеческой плоти покрывали всю кромку берега. Между изуродованными телами уже начинали деловито сновать бурые крабы с задранными, словно в торжествующем жесте, клешнями. Чайки, еще встревоженные недавней канонадой, выписывали в воздухе круги, но наиболее смелые уже устремлялись вниз, падали на качавшихся в зеленой воде покойников и нетерпеливо расклевывали солоноватое мясо.

Жгучий солнечный свет стекал по хищным обводам кораблей, замерших у входа в бухту, заливал их палубы и пытался проникнуть через откинутые люки в сумрачные трюмы, выхватывая мелькавшие там закопченные лица и потные торсы. Вяло колыхались иноземные флаги — красный крест на сине-белом фоне. То и дело вспыхивали блики подзорных труб — с кораблей пристально наблюдали за берегом.

Население городка все еще таилось по домам, с содроганием вспоминая ужас вчерашнего дня. Сражение разыгралось ближе к закату. Десятки военных джонок устремились к возвышавшимся, будто скалы над гладью бухты, кораблям иноземцев. И началось страшное. Долгие вечерние часы казалось, что армия демонов с жутким треском колотила над морем орехи, а кто-то огромный, ростом выше священной горы, хлопал дверью величиной с полнеба, отчего в жилищах смертных все подпрыгивало и ходило ходуном. Вышедшая из-за холмов луна пролила обморочный свет на бурлящую воду — те, кто уцелел под орудийным огнем, покидали разбитые джонки и пытались вплавь добраться до берега. С кораблей по спасавшимся велась ружейная стрельба. Порой от темных бортов хлестали длинные яркие языки, и через миг над головами цеплявшихся за обломки лодок людей распускались пепельные в лунном свете облачка. Раздавался звук, будто рвалась ткань и ломались ветки, и волны вскипали от ударов шрапнели. К рассвету все закончилось и наступило затишье.