Читать книгу - "Слово говорящего - Олег Котенко"

— Ты больше не человек. — Последняя надежда Кагэро рухнула, и одновременно из глубины души рванулся ужас. И куда делась обычная самоуверенность? — Ты — раб.

Кагэро плелся вслед за Говорящим до тех пор, пока не разинула зловонную черную пасть пещера и не дохнуло холодом в лицо. Вот тогда Кагэро очнулся от полудремотного состояния и огляделся по сторонам.

Заросшие склоны, полузакрытая поваленными стволами пещера. Никакой тропинки, никаких следов человека. Будто никогда здесь никого и не было.

— Заходи, — велел Говорящий, и Кагэро пошел первым. Воля Говорящего сломила его волю, как ветер ломает молодое, неокрепшее деревцо. Хорошо, если ломает, тогда еще ствол может дать новые побеги. А вот если вырывает с корнем…

В пещере царил ледяной холод. Где-то капала вода, стекала с остроконечных пирамид сталактитов, что еще не доросли до пола. Тускло светились какие-то лишайники на стенах. Попискивали во тьме летучие мыши.

— Здесь будешь жить. — Говорящий бросил тряпку, которую извлек из своей сумы, просто на камни. — Еду… Еду заберешь у них, если сможешь.

Он кивнул в сторону грозди летучих мышей, свисавшей с потолка.

— Я не ем бабочек, — попытался возразить Кагэро, но тут же опустил глаза.

— Можешь мне поверить, эти летучие мыши едят не только бабочек. — Говорящий сделал паузу, чтобы осмотреть свод пещеры. — Иногда им везет и удается поймать пару крупных жуков. А сейчас — пойдем.

Кагэро вышел вслед за Говорящим из пещеры.

Долина, в которую странный незнакомец привел его, была со всех сторон огорожена скалами, и непонятно, как они попали внутрь. Кагэро помнил только спутанную высокую траву под ногами и пульсирующий гул в ушах. Сама долина была вытянутой и ровной, как блюдце. Рядом с пещерой сбегала со скал быстрая речка и пересекала долину, уходя в конце пути в какую-то ведомую только ей расселину.

Говорящий показал Кагэро место и вручил предмет, похожий на огромную ложку, только с деревянной ручкой.

— Выкопаешь вот такую яму. — Говорящий очертил на земле квадрат приличной величины. — И в глубину чтоб была такая, какой длины сторона. Понятно?

И Кагэро снова почувствовал, как давит на его мозг неведомая тяжесть. И вбивает в сознание кол покорности, который — он знает — очень скоро пустит корни и расцветет пышным цветом.

— Понятно…

— Работа должна быть выполнена к вечеру. Стенки должны быть ровными. Угол между дном и стенками должен быть прямым. Это значит — вот так.

Говорящий поставил одну ладонь вертикально ребром на вторую.

— Если будет что-то неправильно — не получишь еды. Это понятно?

— Понятно…

— Все, приступай.

Куда делся Говорящий, Кагэро не понял. Некоторое время он сосредоточенно вонзал в землю острие лопаты, пока туман не схлынул с его сознания.

«Что я делаю? Повинуюсь приказам неизвестно кого…»

Кагэро оперся на рукоятку лопаты и положил подбородок на руки. Надо подумать. Наверное, этот человек — колдун, раз сумел подчинить себе его волю. Может быть, пока его нет, можно убежать? Кагэро отбросил эту мысль. Бегать от колдунов — себе дороже. Из-под земли достанет, и уж тогда придется позабыть и о жизни, и о смерти.

Солнце медленно ползло по небу, укорачивались и вновь росли тени, а Кагэро стоял, опершись на лопату, и, позабыв о времени, думал.

Мысль о рабстве зрела в его мозгу и пока еще не дала никаких всходов. Все случившееся казалось ему сном. «Только так и выживают на войне, — вспомнил он давным-давно услышанные от Дзюбэя слова. — Если не верят в смерть».

Говорящий появился вместе с дуновением холодного ветерка. Чуть тронула кожу волна воздуха, Кагэро обернулся — и увидел незнакомца с зелеными глазами. Тот с сожалением посмотрел на сделанное Кагэро — чуть тронутая земля, содранный слой дерна.

— Работа не выполнена, — сказал Говорящий. — Теперь жди до следующего вечера, сегодня есть ты не будешь.

И развернулся, чтобы снова уйти в никуда, но Кагэро неожиданно даже для себя положил ладонь на плечо Говорящему.

— Стой, — Кагэро хотел произнести это твердо, но получилось нечто вроде мольбы.

— Что такое? Раб научился говорить? Гнусная тварь, ты обрела дар речи? Боги были неправы…

— Подожди, — во второй раз попросил Кагэро и заглянул Говорящему в глаза. Так, как заглядывает голодная собачонка в глаза богатому прохожему. Так, как смотрит нищий ребенок, увидев господина в шикарных лиловых шароварах и черном расшитом кимоно. Смотрит, надеясь на подачку. Кагэро закрыл глаза, внутренне собрался и выпрямил спину, но вынужден был снова согнуться и спрятать глаза. Взгляд Говорящего жег. Давил. Припечатывал к земле. В нем было столько презрения… Не высокомерности, которая смешна и нелепа, а именно превосходства, такой силы, что Кагэро ощущал себя червяком, дерзнувшим коснуться вершины Фудзи.

Такое счастье дается только раз в жизни, а после — жизнь отнимают, дабы червь не возомнил себя императором.

— Ну что, раб, будешь умолять меня о жалости?

— Нет, Говорящий… — Кагэро сжался от мучительной внутренней боли и добавил: — Сама… Говорящий-сама.

— Перестань добавлять к моему имени свои дурацкие словечки! — воскликнул Говорящий, скривив лицо. — Уж лучше зови меня господином.

Кагэро удивился тому, что Говорящий не понял, как уважительно он произнес его имя. Он вообще не понял значения… Кто же он?

— Хорошо, господин. Объясните же мне, что происходит?

— А разве рабу обязательно знать что-либо? — совершенно искренне удивился Говорящий.

— Еще вчера я был свободным и боялся разве что смерти, а когда увидел вас, что-то случилось со мной… Вы колдун?

— Колдун ли я, ты спрашиваешь? А кто дал тебе право спрашивать? Может, вчера ты и был свободным, но сейчас-то у тебя этой свободы нет.

Кагэро увидел, как нечто странное скользнуло в зеленых глазах Говорящего. Неужели он хотел вызвать его гнев? Неужели Говорящий ждал, когда Кагэро не выдержит и взорвется? Этого не может быть!

— Я — человек, — сказал Кагэро и с удовольствием заметил, что в голос возвращается прежняя твердость. — А свобода — это преходящее.

Говорящий смерил Кагэро презрительным взглядом.

— Какой же ты человек, если говоришь так? Ты самая настоящая тварь. Благодари судьбу за то, что она послала тебе меня. Иначе ты сгнил бы где-нибудь в лесу. Не вижу смысла человеку жить, если он предназначен червям. Уж лучше убить его в младенчестве.

От взгляда чистых зеленых глаз стало жутко. Кагэро сжался в комок, в груди тугим клубком зашевелился страх. Кагэро изо всех сил пытался вырвать кол покорности из своей души, но пока не удавалось. Вместо этого он ощущал — что-то давит на рассудок. Говорящий все-таки колдун…