Читать книгу - "Вход запрещен - Елена Владимировна Ляпина"

руки. Потухли не только лампочки в подъезде, но и вырубило все фонари на улице, даже экран смартфона угас.

Никиту вдруг охватил какой-то необъяснимый ужас, он спрыгнул в темноту, чудом не наступив на змею, побежал к лестнице и тут же споткнулся об первую же ступеньку. Упал и ударился коленом, от боли из глаз брызнули слезы. Он сел на холодный бетон и потер ушибленное место. Джинса чуть увлажнилась – то ли от крови, то ли из-за боли бросило в пот. И вдруг Никите показалось, что в темноте кто-то есть. Он отчетливо услышал легкий шорох и чье-то чуть свистящее дыхание. Никита прижался спиной к решетке ограждения, боясь пошевелиться. Некто странный и неизвестный прополз мимо него, едва не задев. Никита задрожал от страха, не зная, что предпринять: остаться на месте или броситься наверх в квартиру.

Но тут сам собой вспыхнул свет, и Никита осмотрел лестницу – на ступенях кроме него, никого не было. Только на грязном полу отчетливо виднелся длинный извивающийся след.

Никита вскочил с места и поспешил домой, боясь, что снова выключатся лампы и нечто непонятное вновь появится в темноте. Осторожно, чтобы не слишком громко звякнуть замком, Никита вставил ключ, повернул и, толкнув дверь, тихо вошел.

В темной квартире витал удушливый сигаретный дым вперемешку с запахом алкоголя, отчего сразу же заслезились глаза и захотелось изо всей силы чихнуть. Никита сморщился и подавил чих, уткнувшись носом в сгиб локтя. Потянулся за шнурок настенного бра, но тут же передумал – вспыхнувший свет мог проникнуть через неплотно закрытую дверь в родительскую спальню и потревожить отчима. А он, скорее всего, уже спал пьяный в стельку. Отчим и трезвый был невыносимый, а уж когда пьяный становился и вовсе страшен.

Никита закрыл дверь, сделал шаг и тут же напоролся на валявшуюся на полу бутылку. Звякнуло стекло. Никита зажмурился, молясь о том, чтобы этот звук не был услышан, но вдруг из глубины темного коридора раздался хриплый бас:

– Пришел, паганец?

Послышались шаркающие шаги, щелкнул выключатель и в ярком круге света появилось оплывшее лицо пьяного отчима. На его белой майке разливались желтые пятна от спиртного. Отчим, шатаясь, выплыл из узкого коридора в прихожую, заняв собой всё пространство.

– Где шлялся?

Никита врос в стену, боясь пошевелиться, боясь посмотреть прямо в глаза отчиму. Сердце начало учащенно биться.

– Я спрашиваю – где шлялся? – и отчим впечатал в стену свой огромный кулак, совсем рядом с лицом мальчика.

– Просто с друзьями гулял, – тихо ответил Никита.

– Гулял он, – прорычал отчим. – Иди ещё прогуляйся – водки мне купи.

– Мне не продадут, мне нет ещё восемнадцати, – попытался отвертеться Никита.

– Иди к Армену, он продаст. – Отчим вынул из кармана брюк смятые замусоленные купюры и стал их считать. Он переминался с ноги на ногу, облокачиваясь то об шкаф, то об стену, словно пол под ним сильно раскачивался. Наконец, он отсчитал нужное количество и протянул их Никите: – На вот держи, должно хватить.

– Поздно уже. После одиннадцати и он не продаст, – ответил Никита.

– А вот это уже, змеёныш, твои проблемы! – взревел отчим. – Не принесешь, получишь гостинец вот от него, – и он поднес к Никитиному носу свой красный кулак. – Сам виноват, что не пришел раньше. Теперь выкручивайся, как хочешь.

Он схватил Никиту за футболку и дернул на себя. Раздался треск разрываемой ткани и ворот порвался ещё больше. Отчим засунул ему за шиворот деньги. На Никиту дохнуло отвратительным перегаром, он сморщился и машинально оттолкнул руку отчима. Тот не удержался на ногах, схватился за настенное бра, вывернул его вместе «с мясом» из стены и мешком повалился в выстроенную у стены батарею пустых бутылок. Раздался звон разбивающегося стекла.

Отчим с минуту молча ворочался среди бутылок, потом сел, прислонившись к стене и стал ошарашенно водить глазами по сторонам, силясь понять, что произошло. Никита стоял рядом, тяжело дыша, не зная, что делать. Его пробивало мелкой дрожью.

Наконец отчим сфокусировал свой взгляд на Никите и, казалось, понял в чем дело.

– Ты чё – совсем офигел? – прохрипел он.

Отчим попытался встать, но грузное обмякшее тело не слушалось. Он оттолкнулся от стены и только теперь заметил, что у него из руки торчит маленький осколок стекла и течет кровь.

– Вот пакость, – прорычал он, выдергивая стекло, – ну всё, убью, гаденыш!

Его глаза налились кровью и словно какая-та адская сила подбросила его вверх, помогая подняться на ноги.

– Урою, змеёныш, что мать родная не узнает!

Не дожидаясь расправы, Никита распахнул входную дверь и бросился вон из квартиры. Не зная куда. Хоть куда, лишь бы подальше от отчима.

Отчим оказался проворнее. Он успел-таки вцепиться в Никитину футболку и разорвал её почти до конца, окончательно превратив в лохмотья. На пол вывались деньги.

– Лучше стой, гаденыш!

На мальчика обрушился новый удар, и Никита, перелетев через несколько ступеней упал животом на лестничную площадку. Телефон вылетел из кармана и ударившись об стену распался на части.

– Сейчас убивать тебя буду! – пообещал отчим и пошатываясь, пошел на Никиту.

Спускаясь, отчим придерживался рукой об стену, оставляя за собой кровавый след. Его глаза горели, внутренние демоны уже подливали масло в огонь. Его волосы стояли дыбом, как у сумасшедшего. К желтым пятнам на майке прибавились ещё и красные.

Никите он казался монстром. Огромным свирепым тупым монстром, жаждущим неминуемой и жестокой расправы. И неважно, что Никита не виноват в том, что пьяный отчим не удержался на ногах, упал и порезал себе руку.

Не дожидаясь пока отчим спустится, Никита подскочил на ноги и побежал вниз, перепрыгивая через две ступеньки. Это ещё больше раззадорило преследователя, и он бросился в погоню. Выскочив из подъезда, Никита быстро пересек двор и помчался в сторону пустыря. Отчим последовал за ним, казалось, что быстрый бег придавал ему устойчивость, но вскоре всё-таки отстал. И тут Никита понял свою ошибку: на пустыре нигде не спрячешься, местность слишком открытая, и его легко тут будет найти.

Запнувшись за что-то в потемках Никита растянулся и, не вставая на ноги, подполз к стене недостроенного гаража, спрятался за густой высокий куст. Уличные фонари здесь не горели, а небо заволокло сплошными тучами, закрывая тонкий серп месяца и холодные звезды. Тьма, которая должна была сыграть ему на руку, теперь наоборот, вдруг стала его пугать. Никите казалось, что в любую минуту из мрака ночи появится бледное лицо отчима.

Никита вздрагивал от любого звука, и как назло ночные шорохи словно специально активизировались. То какая-то птичка перелетала