Читать книгу - "Рабы семьи Трок - Российский Ёж"

— И как всё это понимать? — в пустоту спрашивает она.

— Я что — пил? — хрипло доносится со стороны актёра.

Ну, а ей-то откуда это может быть известно? Может, и пил. Хотя тогда, наверное, она тоже? Или как? Вполне возможно, кстати — Инга всегда плохо переносила алкоголь, так что головная боль и светобоязнь… странно, что нет тошноты… Но почему тогда она вообще решилась напиться? Тем более — в таком месте и такой компании? На радостях от новостей про Валеру, что ли?!

— Где я вообще нахожусь? — продолжает актёр, кое-как поднимаясь на четвереньки.

— Ты меня об этом спрашиваешь? — Инга следует его примеру, но не задерживается в такой позе, сразу же вставая в полный рост, несмотря на то, что при этом резко темнеет в глазах. Так, что она чудом не падает обратно. — Откуда я, по-твоему, могу это знать?

— Разве ты не одна из этого балагана? — удивляется парень.

Что?

Инга прослеживает его взгляд и только теперь замечает, что одета не в любимый кремовый брючный костюм, в котором была на работе, а в какое-то мешковатое… платье? Инга спешно начинает осматривать себя. Платье, если это оно, выглядит так, словно в нём хранили картошку. Серое не то изначально, не то из-за грязи, в пятнах, о происхождении которых Инга даже не хочет задумываться. Ко всему прочему оно местами в заплатах и с лохматящимся нитками подолом, где-то доходящем до пола, а где-то оборванным гораздо выше колена. Которое тоже в грязи и корочках подживших ранок. Рукава платья слишком длинные, выдающие то, что одежда явно не по размеру, но это и хорошо — по крайней мере они прикрывают густо усыпанные веснушками руки с то ли обломанными, то ли обгрызенными ногтями, под которыми забилась грязь. И Инга даже боится представить, как в этом случае выглядит её лицо… учитывая то, что волосы едва ли не такого же красного тона, как у актёра — она специально перекидывает неряшливую косу через плечо… Косу. Откуда у неё коса, если последние пять лет Инга стриглась максимально коротко?!

Это шутка какая-то? Или это грим? Она на пробу дёргает косу и шипит от боли. Парень наблюдает за ней со смесью любопытства и… того выражения, каким смотрят на сумасшедших. Инга отворачивается, предпочитая уделить внимание чему-то ещё. Хотя бы потому, что не знает, что можно сказать в ответ на слова парня.

Она переводит взгляд на людей и только теперь замечает отличающихся внешне нескольких человек. Для начала пара блондинов — мужчина и женщина, торопливо направившиеся к ним от вычурной лестницы, украшенной завитушками и всё теми же цветами. Высокие, красивые — Инга чувствует приступ зависти. Особенно при взгляде на женщину, которая, конечно, не такая уж и молодая, но выглядит так, что хоть сейчас на любой конкурс красоты. Хотя, может, и она там и была. Во всяком случае Инга подозревает, что это может быть какая-то актриса — если учесть, что она в платье похожем на те, что носили в прежние века… Инга не скажет точно, в какую именно эпоху, но, кажется, что-то из конца века девятнадцатого — турнюры же тогда были в моде? Как и подобный изгиб фигуры…

После этого Инга переводит взгляд на трёх других женщин, подходящих с другой стороны. Разного возраста. Причём две из них — пожилая и совсем юная девушка явно родственницы. Во всяком случае есть что-то схожее в их чертах лица. А третья…

Учитывая, что на вид её одежда выглядит более простой, Инга бы предположила, что… Нет, это точно какие-то актёры. И эта третья, стало быть либо играет роль прислуги, либо… Неважно.

— Доброе утро, молодые люди, — доброжелательным тоном произносит пожилая женщина. И Инге не нравится. Ни тон, ни… то, что произносит она это на непонятном языке, который почему-то при этом понятен. То есть, если пытаться сконцентрироваться на словах — невозможно разобрать ничего. Сплошной набор звуков. Но вот стоит только чуть рассеять внимание, как Инга частенько делала на особо скучных совещаниях, так сразу же становится ясен смысл сказанного… Странно это. — Добро пожаловать в Лунный Приют — родовое поместье семьи Трок. Что вы о себе знаете?

Какой… интересный вопрос. Учитывая странный язык, который Инга то ли знает, то ли нет, место и имена… Это всё-таки сон?

— Это сон? — Некстати вспоминаются горы сомнительного чтива, которое обожала Леночка… интересно, а сейчас она его всё ещё обожает?.. Там, кажется, одним из самых заезженных штампов было перемещение в иные миры… Тупо. Но…

— Нет. Не сон, — женщина улыбается и кидает взгляд на девушку, которая чуть заметно краснеет. — Моя внучка совершила глупость и призвала сюда вас… Понимаю, что, быть может, это покажется вам диким, но среди людей нашего круга известны случаи, когда в наш мир приходили души из иных мест.

— Это… — Инга не успевает договорить, когда парень, про которого она уже и забыла, начинает истерически хохотать. И этим напрочь отбивает желание хоть как-то реагировать на происходящее. Потому что выглядит это на редкость отталкивающе. Только вот осознавать то, что сказала эта женщина, не хочется вообще. Потому что выходит, что Инга сейчас находится в другом мире. Какая чушь! Как же это…

— Вы издеваетесь? Это шутка такая? — Инга морщится от вопля парня, своей выходкой неприятно напомнившего Царёва… Кстати. А где этот придурок? Она озирается, но знакомого лица не находит.

Тем временем парень, которому явно что-то ответили — Инга понимает, что, задумавшись, выпала из происходящего, чего ни в коем случае нельзя делать… по крайней мере, не сейчас — срывается окончательно и пытается то ли напасть на кого-то, то ли ещё что, но… В зале стремительно падает температура — Инга ощущает прокатившийся по телу холод — гаснет часть свечей и… парень падает, застыв в неестественной позе. Только глазами моргает и жилка на шее бьётся бешено.

Что…

Повинуясь жесту блондина, к парню подбегают двое мужчин и, вздёрнув его на ноги, тащат прочь из зала. Блондин тем временем морщится, как будто от боли и… делает что-то… жест… Магия? Инга давит желание презрительно фыркнуть. Магия! Какой же это…

— Надеюсь, вы не собираетесь вести себя… неосмотрительно? — уточняет пожилая женщина всё там же благожелательным тоном, от которого мурашки пробегают по коже. Инга медленно качает головой. Даже если отбросить предположительную магию,