Читать книгу - "Преобразователь - Ольга Голосова"

* * *

Выйдя из цирюльни с внешностью, измененной до неузнаваемости, я двинулся на поиски горшечника.

Собственно, адреса я не знал, но расспрашивать окружающих, привлекая к себе внимание, не стал. Я доехал до рынка на маршрутке и снова углубился в торговые ряды, с наслаждением вдыхая запахи горелого бараньего сала, корицы и розового масла. На что я надеялся? Да ни на что. Гордо сутулясь, я шатался, толкаясь и будучи толкаем, под яростно голубым небом среди стен то белоснежных, то желтоватых, обмазанных глиной и выложенных из камней, элегантно прихватывая с прилавков красную черешню и розоватые абрикосы, так как время персиков и винограда еще не наступило. Солнце жарило мне в затылок, капельки пота норовили зависнуть на кончике носа, но я был счастлив. Наверное, никогда в жизни я не был так счастлив, как сейчас. Чувство абсолютносвободы плотно засело у меня в груди, выпрямив диафрагму и расширив легкие. Я пьянел от жары и вони, криков и ярких тряпок, развешанных прямо на веревках. Полуденные вопли муэдзинов подхлестывали мои нервы, и мне казалось, что кровь в моих жилах вспенилась как шампанское. Я поймал себя на мысли, что я никого не ищу и ничего не хочу, ничего, кроме бесцельного шатания по этому городу, в этой жаре. Мне хотелось родиться и умереть здесь. Я вспоминал набережные Монако и пляжи Гоа, безумства Ибицы и голубые заросли агавы в Мексике, и мне не хотелось ни к синему морю, ни к голубым горам. Мне хотелось раствориться среди гомона толпы и плавящихся на солнце котлов, распасться на молекулы и рассеяться белой пылью города, который когда-то был моим…

Вдруг что-то щелкнуло у меня в извилинах, и я замер перед прилавком с глиняными горшками. Что-то в ДНК развернулось и сошлось как зубчики в передаче. За грудой горшков под линялым навесом сидел старик и пил чай.

За последние пару недель я свято уверовал в синхронистичность. И раз передо мной горшки, почему бы за ними не сидеть Ибрагиму?

Я перегнулся через сосуд, по форме напоминающий тот, что мусульмане помещают у себя в уборных, и, глядя в расшитую тюбетейку, прикрывающую ему темя, спросил:

– Ибрагим?

Старик поднял голову, отставил пиалу и кивнул.

– Я от Юсуфа-гончара.

Старик улыбнулся и поднялся, сложив руки в знак приветствия. Я тоже изобразил поклон и улыбнулся в ответ.

– Салям алейкум, уважаемый.

– Ва-алейкум ассалям, – снова кивнул старик. – Как здоровье моего друга? Как поживают его миндальные деревья и скоро ли он привезет товар?

Он говорил с неизбывным акцентом, но, судя по всему, прекрасно знал русский язык. Удобное наследие советской власти!

– Если мои глаза меня не обманывали, – (словно бес нашептывал мне эти цветистые фразы, и, проклиная себя почем зря, я никак не мог перезагрузиться на нормальную речь), – миндаль уже в завязах и урожай обещает быть хорошим. Слава Аллаху, и здоровье его прекрасно. Юсуф передает вам привет и ждет в гости, – на свой страх и риск продолжал я.

– Раз тебя прислал Юсуф, значит, у тебя ко мне дело. Какое?

Я задумался. Вот, блин. Какое у меня дело? Деньги, паспорт, виза, оружие, поиск друзей, наследства и родственников? Любой Боливар 79 загнется от такого количества проблем. Поэтому я присел на корточки и прямо в пыли нарисовал нечто, на мой взгляд напоминающее папашин медальон.

Старик, в свою очередь, перегнувшись через горшок для низменного употребления, с интересом разглядывал мой эскиз.

Закончив, я поднялся и посмотрел на него.

Он посмотрел на меня.

Я кивнул и улыбнулся.

Он кивнул, и в глазах его промелькнуло нечто не поддающееся дешифровке.

– Значит, ты пришел, – сказал старик и закатил глаза, сложив ладони у груди.

– Да, – ответил я, услышав в своем ответе гордое, но скромное достоинство Азраила.

– Что ты хочешь? – спросил старик, и глаза его сверкнули подозрительным энтузиазмом.

– Мне нужны деньги, немного, – уточнил я, дабы не искушать судьбу. И мне нужно найти своих друзей.

– Это ты убил гяуров, убивших твоего отца?

– Да, – снова кивнул я.

Оказывается, таинственные убивцы нашлись сами собой, да к тому же удобно подвернулись мне под руку. И почему это все, кроме меня, крыс и крысоловов, так уверенно знают, кто пришил папу?

– Пойдем со мной.

Старик что-то истошно проорал, и словно из-под земли перед ним вырос бойкий подросток, одетый в белоснежную футболку, драные штаны и банные шлепанцы.

Ибрагим что-то втер ему, то и дело показывая на горшки, навес и чай. Подросток бодро кивал, стреляя в меня черными, как полярная ночь, глазами, отчего мне быстренько стало не по себе. Закончив инструктаж, старик дернул меня за руку, и я, как ишак, поплелся за ним навстречу новым метаморфозам 80.