Читать книгу - "Завещание майя - Стив Альтен"

29 ноября 2012 года

Мексиканский залив

5:14

Пятнадцатиметровый траулер «Веселый Роджер» мчал на запад под светлеющим утренним небом, на котором медленно гасли звезды. Доминика сидела в капитанском кресле, изо всех сил борясь со сном, но веки слипались. Она устало опустила затылок на подголовник кресла и попыталась сконцентрироваться на книге-покете. Заметив, что уже в четвертый раз читает одну и ту же фразу, она решила позволить болевшим до рези глазам немного отдохнуть.

Всего несколько секунд. Не вздумай заснуть…

Книга выпала из руки, тихий стук заставил ее открыть глаза. Она вдохнула холодный воздух и уставилась на темный проход, куда уходила лестница, ведущая в каюты под палубой. Где-то там в полумраке спал Мик. Это успокаивало ее и заставляло нервничать одновременно. Хотя яхта шла на автопилоте, Доминика не позволяла себе уснуть. Сидя в одиночестве в капитанской рубке, она пыталась справиться со своим воображением, которое выпустило наружу все ее потаенные страхи.

Это просто смешно. Он же не Тед Банди. Он никогда не обидит тебя…

Она заметила, как сереет линия горизонта за ее спиной. Страх нашептывал ей, что спать днем будет немного безопаснее, и она решила разбудить Мика.

— «Веселый Роджер», прием. Альфа-Зулу три-девять-шесть вызывает «Веселый Роджер», прием.

Доминика схватила рацию.

— «Веселый Роджер». Говорите, Альфа-Зулу.

— Как ты там, куколка?

— Тихо и спокойно. Что случилось? У тебя грустный голос.

— Федералы прикрыли SOSUS. Говорят, что возникли технические проблемы, но я не верю ни единому их слову.

— Черт. Ты думаешь, что…

— А-а-а-а-а! — От вопля Мика ее сердце чуть не выпрыгнуло из груди. — О боже, Эд, я свяжусь с тобой позже…

— Что это за крик?

— Все нормально, я свяжусь с тобой позже.

Она выключила рацию и сбежала вниз по темной лестнице, подсвечивая себе фонариком.

Мик сидел в дальнем углу, моргая на свет, как перепуганное животное. Его темные широко раскрытые глаза казались просто огромными на-побледневшем лице.

— Мама? — Его голос был хриплым. Перепуганным до смерти.

— Мик, все в порядке.

— Мама? Кто вы? Я вас не вижу.

— Мик, это Доминика. — Она включила еще две лампы и присела на край кровати. На его обнаженном торсе она заметила капельки пота. Его мышцы были судорожно напряжены, а руки безудержно тряслись.

Он все еще непонимающе смотрел на нее.

— Доминика?

— Да. Ты в порядке?

Еще пару секунд он разглядывал ее лицо, потом оглянулся по сторонам.

— Мне нужно выбраться отсюда…

Он проскочил мимо нее и затопал по деревянной лестнице, ведущей на палубу.

Доминика поспешила за ним, опасаясь, что Мик может выпрыгнуть за борт.

Она нашла его на носу траулера. Он смотрел вдаль, подставив лицо холодному ветру. Доминика схватила шерстяной плед и, набрасывая его обнаженные плечи Мика, заметила слезы в его глазах.

— Ты в порядке?

Некоторое время он молча смотрел на темный горизонт.

— Нет. Нет, не в порядке. Раньше я думал, что да, но теперь понимаю, что здорово ошибался.

— Может, расскажешь, что тебе приснилось?

— Нет. Не сейчас. — Он посмотрел ей в глаза. — Думаю, я напугал тебя до смерти.

— Все нормально.

— Самое худшее в одиночной камере… самое страшное… это просыпаться с криком, зная, что никого нет рядом. Ты себе представить не можешь эту пустоту.

Она отвела его вниз, на палубу. Мик прислонился к ветровому стеклу капитанской кабины и сбросил плед с левого плеча, приглашая ее присоединиться.

Доминика легла рядом, положив голову на его холодную грудь. Мик накрыл пледом ее плечи.

Несколько минут спустя они оба крепко спали.

* * *

16:50

Доминика вытащила из маленького холодильника две банки персикового чая со льдом, проверила местонахождение траулера по системе навигации и вернулась на палубу. Вечернее солнце все еще припекало, его лучи отражались от воды и танцевали на ветровом стекле, отчего девушке приходилось щуриться. Надев темные очки, она присела рядом с Миком.

— Что-нибудь видишь? Мик опустил бинокль.

— Пока ничего. Нам еще долго плыть?

— Около пяти минут. — Она передала ему банку с холодным чаем. — Мик, я хочу у тебя кое-что спросить. Помнишь, в клинике ты интересовался, верю ли я в существование зла? Что ты имел в виду?

— А еще я спрашивал, веришь ли ты в Бога.

— То есть ты спрашивал об этом с точки зрения религии?

Мик улыбнулся.

— Ну почему психиатры не могут ответить на вопрос, не задав своего?

— Думаю, что нам просто нравится ясность.

— Я просто хотел узнать, веришь ли ты в высшие силы.

— Я верю в то, что за нами кто-то присматривает, касаясь наших душ на каком-то более тонком плане существования. Я думаю, что какая-то часть меня верит в это, потому что ей необходимо верить, потому что эта вера успокаивает. А что ты по этому поводу думаешь?

Мик отвернулся к линии горизонта.

— Я верю в то, что мы наделены духовной энергией, которая существует в другом измерении. Я верю, что в том же измерении существует и высшая сила, с которой мы сможем встретиться только после смерти.

— Не думаю, что мне когда-либо встречалось такое описание рая. А что по поводу зла?

— У каждого инь есть ян.

— То есть ты хочешь сказать, что веришь в дьявола?

— Дьявола, Сатану, Вельзевула, Люцифера — как там его еще называют? Ты сказала, что веришь в Бога. А веришь ли ты в то, что присутствие Бога в нашей жизни влияет на нас, превращает нас в хороших людей?

— Если я стала хорошим человеком, то это потому, что я сама решила быть хорошей. Я верю в то, что людям дана свобода выбора.

— А кто влияет на их выбор?

— Обычные вещи — семейная жизнь, давление общества, непосредственное окружение, жизненный опыт. У всех нас есть предрасположенность, но в конечном итоге только от нас зависит, сможем ли мы понять, что с нами происходит и когда именно нами пытается управлять подсознание. Принятые нами решения можно судить с позиций добра и зла, однако в любом случае они являются результатом свободного выбора.

— Слышу голос настоящего психиатра. Но позвольте поинтересоваться, мисс Фрейд, а что, если наш свободный выбор не так уж свободен? Что, если окружающий мир, наравне с поведением других людей и их огромным жизненным опытом, подвергается влиянию существа, которое мы не можем ни увидеть, ни понять?