Читать книгу - "Тайна выеденного яйца, или Смерть Шалтая - Джаспер Ффорде"

Квартира Болтая находилась на шестом этаже, и, пока они шли следом за Бейкером по скрипучей винтовой лестнице, Джек рассматривал перила и куполообразную стеклянную крышу, тысячи трещинок в которой были заклеены скотчем. Перила еле держались, и от малейшего прикосновения к ним поднимались облачка высохшей плесени. На каждой лестничной клетке маячили запертые на висячий замок двери.

— Какая там у него квартира? — спросил Джек.

— Номер шестьсот четырнадцать, — шёпотом ответил Бейкер. — Это туда.

Он медленно повел их по коридору через пожарный выход, заклиненный, чтобы не закрывался, мимо ржавых настенных светильников, в которых горели слабенькие лампочки. Когда они подошли к дверям квартиры Болтая, с древнего ковра поднялась пыль. При свете карманного фонарика Джека они разглядели, что ковер весь в грязи и клочьях пыли, а на дверной ручке поселился маленький паучок. Всё было покрыто толстым слоем пыли.

— Здесь давно никто не бывал, — заметил Бейкер.

Сзади им ответил низкий хрипловатый женский голос:

— Да уж почти год, дорогие мои.

Они обернулись. Перед ними, пронзая взглядом стигийскую тьму коридора, застыла в эффектной позе женщина лет пятидесяти пяти. На лице тщательно отработанное выражение молчаливого безразличия, на губах блуждает полуулыбка. Волосы накручены на бигуди, в зубах дорогая сигарета. Губы наспех накрашены ярко-красной помадой, кружевная блузка расстегнута ровно настолько, чтобы показать ложбинку между грудей. На плечи наброшена светлая кашемировая кофта, юбка до колена плотно облегает ладную фигуру. Женщина немного помолчала, облокотилась о косяк и окинула визитеров взглядом, который можно было бы назвать знойным, будь ей лет на двадцать поменьше.

— П-простите? — заикаясь, переспросил Джек, ошарашенный представшим перед ним завораживающим зрелищем.

— Почти год, — повторила она. — Я звонила им насчёт душа, но так никого и не дождалась. Сволочи они все, милый мой.

Она затянулась сигаретой и выпустила колечко дыма. Джек подошёл к ней.

— Я знаю вас. Вы — Лола Вавум. Вы были лучшей в кино.

— Дорогой, не думай, что я заглочу эту наживку. Не в моих правилах наступать на пятки Норме.[56]А вы-то кто?

— Инспектор Джек Шпротт из отдела сказочных преступлений. А это сержант Мэри и констебль Бейкер.

Лола кивнула в сторону Мэри, даже не взглянув на неё. Зато Бейкеру она томно протянула руку, так что ему пришлось сделать шаг, чтобы пожать её.

— Детектив Бейкер, — проворковала актриса.

— Констебль Бейкер, — поправил он с лёгкой улыбкой.

Несмотря на поблекшую красоту и старомодные манеры, Лола сохранила определённый шарм и осанку, что делало её по-прежнему привлекательной.

— Красиво звучит. Когда-то у меня был любовник по фамилии Бейкер. Он напоминал хомяка: раз начав, не мог остановиться.

— Это хорошо? — спросил Бейкер, не до конца уверенный, что понял правильно.

— Разве что если вы тоже хомяк.

Джек сумел замаскировать смешок кашлем. Бейкер покраснел, но Шпротт быстро взял ситуацию под контроль.

— Мисс Вавум, что вы тут делаете?

— Здесь, милый? — с улыбкой отозвалась она. — Живу.

— Мы думали, вы обитаете где-нибудь в Голливуде… или, по крайней мере, на Кэвершемских высотах, — добавила Мэри, которая вспомнила, что видела Лолу живьём в постановке «Зараза!», когда была совсем маленькой.

— Ха! Чтобы со мной возилась армия пластических хирургов? — презрительно фыркнула Лола. — Нет уж, спасибо. Я такая, какая есть. Сиськи у меня натуральные, и задницу мне не приподнимали. Никаких подтяжек, и рёбра все на месте — ничего такого. Все эти шлюшки на нынешнем киноэкране набиты силиконом под завязку. Они покупают свои груди с прилавка. «Что тебе угодно, малышка: большие, маленькие или средние?» Из нас делают сушеных насекомых и называют это красотой. Если бы кто-нибудь их габаритов в моё время вылез на публику, её бы хорошенько накормили и велели приходить, когда малость отъестся. Что плохого в здоровых формах? Любая женщина весом за шестьдесят килограммов сейчас рассматривается не как среднегабаритная, а как потенциальный потребитель. Крем для этого, таблетки от того, избыточные волосы, коллагеновые инъекции, диеты для быстрой потери веса… Когда это кончится? Нас заставляют тратить лишние деньги и прилагать страшные усилия, чтобы добиться «совершенных» форм, которые физически достижимы для одной женщины из миллиона. Вот вам звериный оскал капитализма, жирующего на заблуждениях, мальчики и девочки. Кроме того, совершенство всегда казалось мне перехваленным товаром.

Во время своей речи она повышала голос, закончив тираду на «до» верхней октавы. Она остановилась, взяла себя в руки, затем продолжила нормальным тоном:

— Когда-нибудь я вернусь, и тогда…

Джек и Бейкер не отрываясь смотрели на неё. Лола перевела взгляд с Бейкера на Мэри, затем снова на Джека, постучала каблуком о косяк и зажгла ещё одну сигарету.

— Ладно. Значит, вы из полиции. Я слышала о Шалтае. Жалко. Он был приятным парнем. Коротковат, на мой вкус, но уж каков есть.

— Когда вы виделись с ним в последний раз? — спросил Джек, собравшись с мыслями.

— Примерно в это же время год назад. — Лола стряхнула пепел. — Я видела, как Шолт выползал отсюда. Он не мог передвигаться быстро из-за своих коротеньких ножек. Вид у него был немного взбудораженный, и я спросила, все ли у него в порядке. Заметив меня, он слегка вздрогнул, заверил, что все в ажуре, и поспешил вниз. Я вернулась к себе, но по-прежнему слышала шум воды. Шалтай так и не вернулся, и на следующий день я вызвала сантехника. Тот не пришёл, и душ так с тех пор и течет. Мне кажется, кое-кто хочет, чтобы дом поскорее сочли аварийным и мы все отсюда съехали.

Она окинула взглядом дряхлый коридор и с отвращением отодрала кусок обоев. Бумага отошла легко, и звезда разорвала добычу на мелкие кусочки.

Внезапно Лола как-то сникла.

— Я пойду, ладно? Если понадоблюсь, вы знаете, где меня найти. Я редко выхожу из дома.

Ответа она ждать не стала, просто обвела их взглядом, улыбнулась Бейкеру, вошла к себе и бесшумно заперла дверь.

Джек вздохнул и прижал ухо к стеклянной панели на двери Шалтая.

— Мы только что встретились с историей британского кинематографа, — заметил он.

— В своё время она была такой красоткой, сэр! — воскликнул Бейкер.

— По мне, так и до сих пор.