Читать книгу - "Современная зарубежная фантастика-4 - Тэмсин Мьюир"

Кеконцы чувствовали все бо́льшую неловкость. Канцлер Сон оттянул воротник рубашки и покосился на Хило, единственного человека за столом, обладающего не меньшей властью, чем Сон. Чуть позади и по обе стороны от себя Хило чувствовал ауру Шелеста, потрескивающую с тревогой и раздражением, и гул недовольства Штыря. Хитрые эспенцы понимали, что подлинная боевая сила Кекона – это кланы Зеленых костей, но говорили с оскорбительным высокомерием.

Хило ненавидел всю эту дипломатическую тягомотину. Он подумывал предоставить слово Шаэ, она привыкла иметь дело с иностранцами и наверняка даст тактичный ответ. Но вместо этого он подался вперед. Кеконские политики отпрянули. Не сводя взгляда с Корриса, Хило сказал:

– Эти нефритовые солдаты, как вы их назвали, живут по кодексу, который вам не понятен. – Хотя на его лице по-прежнему оставалось дружелюбно-нейтральное выражение, в голосе прозвучали нотки, вынудившие переводчика на секунду запнуться, прежде чем заговорить. – Зеленые кости защищают Кекон и дерутся за клан, которому присягнули в верности, а не за иностранное правительство.

– Вы глава клана, господин Коул-цзен, – тут же откликнулся секретарь Коррис. – А значит, именно вы решаете, в чем заключаются интересы вашего клана. Насколько я понимаю, они совпадают с нашими. Ваши люди сотрудничают с нами в борьбе с нелегальной торговлей нефритом и наркотиками, ищут возможности для инвестиций и хотят уменьшить барьеры для международного бизнеса между нашими странами. В отличие от лидера другого значительного клана, чья публичная риторика враждебная и шовинистическая, ваша семья явно желает сохранить хорошие отношения, что мы весьма ценим. Вот почему мы стремимся к открытому диалогу с вами.

От внимания собравшихся кеконцев не ускользнуло, что на встрече не присутствует Айт Мада или ее представители.

– Премьер Гальц, я и глава Промышленного департамента, – продолжил Коррис, – готовы провести реформы в торговле, о которых вы просили. Мы уже сняли ограничение на владение недвижимостью для иностранцев и собираемся уменьшить тарифы на кеконский импорт в определенных отраслях, а также упростить выдачу виз для кеконских эмигрантов, работающих в Эспении или получающих образование. Конечно, преимущества получат определенные кеконские компании и организации, пользующиеся нашим доверием.

Секретарь наклонил голову, давая понять, что эти слова относятся к присутствующим в комнате.

Хило несколько удивился, что эспенцы больше осведомлены о делах кланов, чем ему казалось. Они предлагали Равнинным преимущество над Горными и знали достаточно, чтобы понимать, насколько это важно для Коулов. Хило подозревал, что если проконсультируется с Шаэ, она тут же назовет ему стоимость предложения в дьенах. Только это все равно бессмысленно.

Эспенцы считали, что купить можно все, если предложить хорошую цену.

Хило положил ладони на стол.

– Мой Шелест изо всех сил старается расширить наш бизнес, и естественно, нам бы хотелось, чтобы все это осуществилось. – Шаэ как-то сказала ему, что эспенцы воспринимают отказ просто как стартовую точку для переговоров, и потому Хило сделал паузу, чтобы всем стало ясно – он считает именно так, как говорит. – Но как Колосс клана, я никогда не пошлю Зеленых костей сражаться за иностранцев, что бы вы ни предложили.

Корриса, казалось, резкий отказ Хило совершенно не задел.

– Кекон – это стержень нашего стратегического присутствия в Восточной Амарике. Если мы не можем рассчитывать на ваш военный вклад в наши усилия, то тем важнее ваша четкая политическая поддержка.

Канцлер Сон кашлянул.

– На Кеконе сейчас больше иностранных войск, чем когда-либо после провозглашения независимости с окончанием Мировой войны. Это существенная поддержка.

– Это для обоюдного блага, – сказал полковник Дейлер. – Присутствие эспенских сил на Эумане предотвращает любую агрессию в регионе и обеспечивает безопасность вашей страны.

– Несколько месяцев назад, – тихо, почти безмятежно произнес Хило, – я говорил с парой, чью шестнадцатилетнюю дочь изнасиловали эспенские солдаты. Спросите семью Эюнов, считают ли они, что иностранные военные, играющие в азартные игры, пьющие и посещающие шлюх во время увольнительных, обеспечивают безопасность.

Посол Мендофф недовольно поморщился.

– Несмотря на подобные трагические и единичные инциденты, – сказал он, – мы полагаем, что Кекон рассчитывает на наши силы в поддержании безопасности в регионе, а говоря конкретнее, в сдерживании югутанской угрозы.

– Цель Югутана – любыми способами расширить территорию и сферу влияния, – добавил полковник Дейлер. – Правительство в Драмске и религиозные лидеры, Протеки, огласили государственный манифест, согласно которому Югутанская коалиция должна протянуться по всему континенту Ориусу, от Амарического до Уллирического океана. Если, не приведи господь, Оортоко отойдет Югутану, Драмск осмелеет и продолжит агрессию. Близость Кекона к Ориусу, его уникальные ресурсы и стратегическое положение в Западно-Тунском море превратят его в очевидную цель.

Кеконские политики мрачно переглянулись, но не ответили на предположения Дейлера. Нападение Югутана было возможно, но Хило не сомневался, что эспенцы преувеличивают опасность. Правда заключалась в том, что победа Югутана в Оортоко наверняка повлечет за собой другое последствие – Эспения запаникует и стянет в регион еще больше военных сил, чтобы получить контроль над Кеконом, прежде чем это сделает враг, и все под видом «защиты» союзников.

– Мы в курсе растущего у населения, а также у части правительства желания усилить вовлеченность Кекона в войну, в особенности это касается приема беженцев, – сказал секретарь Коррис.

Канцлер Сон осторожно кивнул. Жертвы среди мирного населения в Оортоко привлекли внимание общественности, людей волновало положение в регионе этнических кеконцев, которых переселили в Шотар несколько поколений назад, где их угнетали и превратили в маргиналов, а теперь они страдают в кровавой стычке иностранных держав. Даже превалирующий стереотип о кеко-шотарцах как о полукровках, бандитах-баруканах с нефритом, не мешал призывам репатриировать беженцев из Оортоко. Вот она, сила телевидения, цинично думал Хило. В какое еще время в истории кеконцы беспокоились о происходящем за границей?

– Человеческие чувства понятны, но влекут за собой риски, которые вы, возможно, не полностью осознали, – сказал посол Мендофф.

Хило раздражало, что эспенцы говорят вразнобой и ему приходится переключать внимание с одного на другого. Секретарь Коррис – наиболее высокопоставленный эспенец, и вроде бы все остальные с ним согласны, так зачем они встревают, когда не просят?

И словно подчеркивая мысли Хило, заговорил полковник Дейлер:

– Оортоко наводнен югутанскими агентами, а наша разведка подтверждает, что существуют связи между мятежниками и кеко-шотарской организованной преступностью. Если Кекон не будет охранять свои границы, сюда могут просочиться югутанцы, что поставит под удар наши военные ресурсы на Кеконе.

– Ваши ресурсы, – задумчиво повторил канцлер Сон.

– В ваших интересах отнестись к этой угрозе всерьез, – отозвался полковник Дейлер. – Сейчас нет никаких ограничений в перемещениях по Кекону. Люди могут свободно посещать остров Эуман и остальную страну. Все было бы по-другому, если бы среди населения существовали югутанские агенты, которые крадут военные