Читать книгу - "Миры Артёма Каменистого. S-T-I-K-S. Чёрный рейдер - Нелли Видина"

Я наслаждалась тишиной. Начинать разговор никто не торопился, да и не о чем пока было говорить. Домик мы покинем только завтра, завтра же Кира убедится, что чернота – не пепелище, оставленное злым пожаром, а именно мёртвая зона, а, значит, будет истерика по второму кругу. Только после ужина, когда Кира объявила, что устала и вернётся в комнату, Князь мрачно спросил:

– Как самочувствие? Слабость? Недомогание?

– Д-да.

Князь достал фляжку с живцом, плеснул себе, демонстративно выпил и налил Кире.

– Лучшее лекарство, – прокомментировал он. – Пара глотков – и сразу станет легче.

– Здесь алкоголь?

– Некрепкий. Не бойся, пей.

Кира оглянулась на меня, словно искала поддержки, но я лишь повторила за Князем:

– Хорошая штука, помогает. Пей и иди спать.

Видимо, «иди спать» подействовало. Кира взяла чашку, принюхалась. Ну, запах спиртовой; что Князь добавляет для вкуса, не знаю, не интересовалась. Девушка ещё раз покосилась на нас, убедилась, что увильнуть не получится. Уронить чашку для неё тоже не выход – у Князя фляжка почти полная. Кира сделала глоток.

То, что произошло дальше, стало полнейшим сюрпризом: Кира отшвырнула чашку, выплюнула живец и принялась судорожно утираться, несколько раз сплюнула, потом схватила минералку и прополоскала рот.

– Что это за гадость?! – На время она даже о своём страхе забыла.

– Алкоголь, – растерянно ответил Князь.

Он, как и я, видел, что Кира не притворяется. Так, по-моему, сыграть невозможно. Или она слишком талантливая актриса.

– Что я, водку не пробовала?! Это мерзость! Меня сейчас вывернет.

Оп-па! Мерзость? Как знакомо! Однако… Я подумаю об этом позже, гораздо позже. Я сосредоточилась на происходящем. Кира часто дышала, нервно стискивая бутылку с минералкой, и гневно поглядывала на Князя: тот пребывал в растерянности. Наверное, надо как-то разруливать ситуацию. Я взяла фляжку, понюхала, сделала вид, что пью, пожала плечами:

– Вкус как вкус. Может быть, у Киры на настойку аллергия. Бывает же индивидуальная непереносимость. – Я даже умный термин вспомнила.

Князь согласился.

– Кирюш, ты извини, что с настойкой так получилось. Ты хотела лечь пораньше. Тебя проводить?

– Нет, я сама.

Девушка поторопилась уйти, пока мы не придумали накормить её ещё чем-нибудь этаким. Князь дождался, когда шаги Киры стихнут, и повернулся ко мне:

– Индивидуальная непереносимость?

– Живец пьют иммунные, а она – вернувшая сознание заражённая. Полагаю, у неё нет потребности в нектаре. Или, как вариант, потребность ещё не появилась. У Киры был затылочный мешок?

– Сформировался в зачаточном состоянии. Она же пустыш. Был бугорок на затылке под волосами.

– Ты проверял или гадаешь?

– Специально не рассматривал, но за затылок трогал, бугорок был.

– Во-от, – протянула я. – Уже кое-что. Думаю, из-за него Кире спораны и не требуются. Ты за ней следи, чтобы ночью не выкинула какую-нибудь глупость, а я, пожалуй, пойду: мне завтра работать.

– Спокойной ночи! – сказал Князь.

Из кухни я вышла обычным шагом, а по лестнице уже взлетала на первой космической. Голова пухла от диких предположений. Срочно нужно привести мысли в порядок и разложить открывшиеся факты по полочкам. На секунду я притормозила у Кириной спальни. Судя по доносившимся из-за двери звукам, девочка разводила сырость. Ну-ну. Я шмыгнула в свою комнату, села на кровать и спрятала лицо в ладонях. Тоже, что ли, поплакать? Не, не мой метод.

Я легла на спину, подтянула подушку под голову, чтобы думалось лучше. Итак, мне приснился сон, который я приняла за искажённые отголоски последних событий воспоминания о далёком прошлом. Оказывается, «кино» показывали как есть, без цензуры и купюр. Никаких ремейков и миксов, голая правда.

Глядя в потолок, я медленно и скрупулёзно выстраивала цепочку событий. Кадр первый: я попала в Улей и повторила судьбу миллионов – заразилась. Превратилась в безмозглую, но везучую мертвячку. Мне посчастливилось выжить в первые дни, не стать кормом более развитых заражённых, нагулять массу и сделать неплохую карьеру чудовища. Вряд ли я поднялась до элиты, но начинающим рубером, наверное, стала. По крайней мере, зачатки разумности у меня появились, раз я выслеживала рейдеров, а не бросилась в провальную лобовую атаку.

Кадр второй: охота на рейдеров. Мужчины упоминали белый жемчуг. Князь из своего скреббера достал четыре шарика. Сколько было у рейдеров? От одной до бесконечности. Допускаю, могло быть и пять, и десять, и даже пятнадцать жемчужин. Сокровище лежало в одежде командира… Собственно, не имеет значения, у кого именно был заветный пакетик. Важно, что я съела того человека вместе с частью одежды, и белый жемчуг попал ко мне в желудок. Я вытащила самый счастливый билет из возможных.

В третьем кадре я – снова человек разумный. Финал открыт, и дальше начинаются предположения. Рейдеры могли быть сектантами-мозаичниками. Встречающие прибыли с опозданием, нашли меня, отвезли на базу. Я нахваталась их жаргона и через какое-то время сбежала на вольные хлеба. Так началась история Чернышихи.

В пользу моей теории говорили повторяющийся сон-кошмар и непереносимость живца, точно такая же, как у Киры. Ещё одно подтверждение я получу прямо сейчас. Я села, завела руку за голову, пропустила между пальцев волосы и осторожно ощупала затылок. Не хватало только самоубиться, случайно пропоров когтем споровый мешок. Небольшой бугорок в основании черепа нашёлся почти сразу. Да, есть зачаток затылочного мешка. Никуда он не делся, всего лишь сдулся.

Есть и косвенная улика, говорящая в пользу теории фантастического стечения обстоятельств и запредельного везения: моя привычка раскачиваться с пятки на носок. Обычно так делают бегуны, стоя на точке и высматривая жертву. Так, когда забываюсь, делаю я.