Читать книгу - "Безумыш - Андрей Олегович Рымин"

Едва ли он с этого дуба сумеет заглянуть далеко вперёд, но данное действие даст мне необходимое подтверждение отсутствия выбора. Как командир, я не имею права рисковать всеми ради одного. Даже, если этот один дорог мне. Личное в таких делах неуместно. Моё решение примут.

— Хорошо. Только быстро.

Пока Китар занят подъёмом и спуском, отойду на минуту от женщины, чтобы якобы узнать у Матвея степень тяжести раны, которую он обрабатывал. Я же во время процесса держал пострадавшую — мог не видеть всего.

— Неудачное ты выбрала время для признаний в любви, — вздохнул я. — Мне и так тяжело. Посиди. Я сейчас.

И, не дав Фионе возможности что-то ответить, быстро отошёл в сторону.

— Важные кровеносные жилы целы. Кровью не истечёт, — притворился я несведущим в ситуации.

Нужно прощупать их настрой. Положение скользкое. Необходимо грамотно подвести их к принятию своего сложного решения.

— Жилы целы, а вот сухожилие нет, — опустив глаза, сообщил мне Матвей то, что я и так знал.

— Не сможет идти, — быстро вставил Охотник.

Но не успел я порадоваться намёкам двух первых соратников, как третий тут же испортил всё дело.

— На носилках не вариант тащить, — выдал своё заключение Метла. — Слишком мало у нас свободных рук осталось. Лучше на закорках по очереди. До темноты точно сдюжим, а там уже думать придётся.

Предложенный вариант возможен, но нежелателен. При всей нашей силе, в скорости всё равно потеряем, как и в боеспособности, случись очередное внезапное нападение.

— Смотрите, как Смертик вниз мчится, — отвлёк всех Матвей. — Вот ведь безумыш! Хорошо хоть, что сразу с верхушки не спрыгнул.

Китар, и действительно, нёсся по веткам куницей. Я, конечно, просил побыстрее управиться, но это уже перебор.

— Есть! Есть край леса! — радостно сообщил спустившийся на землю мальчишка. — До полиса вёрст двадцать всего! Спасены!

Новость в корне меняет всё дело. Теперь, как бы я не хотел избавиться от ненужной обузы, придётся тащить Фиону с собой. Иного решения никто не поймёт.

— Замечательно! — частично покривил я душой. — Ещё до темноты доберёмся. Охотник, отдаёшь свой рюкзак Метле. Лук, колчан Домовихе на спину. Сам сажаешь её на закорки, и двигаем. Как устанешь, меняетесь.

Слова сказаны. Несогласных нет. Идём дальше. Не бежим, просто быстро идём. Раненой протянули верёвку под зад, обмотав ту вокруг поясницы Охотника и перекинув концы через плечи, чтобы ноша лучше держалась. Ногами Фиона себе не способна помочь, на руках висит больше. Неудобно, что одному, что второй, но выбора нет. У нас минус боец. В случае нападения толку от обоих будет немного. Потому держим парочку в центре.

Если мальчишка ошибся в оценке дистанции, у нас будут проблемы. Бобы съедены вечером накануне. Очередные проглоченные дадут нужный эффект только по завершению суток. Дары всех троих одарённых подчистую растрачены в предыдущих боях. Даже свою невидимость Китар слил во время утренней схватки с волками. Полноценную боеспособность сохранил только я. Ввиду этого мне не участвовать в переноске любовницы, несмотря на наличие сил.

— Что за полис такой? — пробормотал Метла, не успело пройти и пяти минут после возобновления пути. — Шестой день здесь торчит, а всего в двух десятках вёрст от него глушь дремучая. Где охотники местные? Ведь вообще следов нет.

Резонный вопрос. Я чуть раньше уже успел обдумать эту проблему. Очевидно, что лежащий впереди полис в своей экономике не делает упор на охоту, как Арх. Перед нами скорее аналог Гора, где добыча железной руды и производство метала сконцентрировали вокруг себя сопутствующие отрасли, задвинув промысел семян и бобов на самый последний план.

— Значит в этом полисе просто мало охотников, — озвучил свои мысли Китар. — И это хорошо. Меньше будет у нас конкурентов.

— Или мы нашли Мёртвый лоскут, — невесело возразил Матвей. — Вы-то предзы про Землю мало что знаете, а Дерхан не даст соврать — есть такой. Будем надеяться, что я ошибаюсь.

— Что за Мёртвый лоскут? — немедленно возбудился Китар.

— Ядовитым мхом весь порос. Дышать нечем. Человек мрёт в минуту, и зима, весна, лето — разницы нет. Вроде как порожники некогда пробовали тот мох извести, да не вышло. Дерхан больше знает.

А вот меня впутывать в это не надо. Откуда бы я взял информацию, когда все мои знания о Земле ограничиваются жалкими крохами, добытыми из малополезной болтовни Ебора?

— Хватит народ пугать. И так страшно, — закрыл я неудобную тему. — Не нужно о плохом думать. Нам повезёт.

— Ещё бы не повезло, — фыркнул Метла. — Сорок против одного — отличный расклад. Скоро будем в трактире сидеть, пиво хлестать. И помыться бы. Помыться хочу мочи нет.

— Вообще-то, сорок против двух, — поспешил поддеть друга Китар. — В Арх нам так-то тоже нельзя. Хотя, это точно не он, — добавил он секунду подумав.

— Против трёх, — пробурчал Матвей. — Есть ещё Запретный лоскут, где царь-царей обретается.

— Да ну тебя! — поперхнулся Метла. — И такой есть?

— Не, про этот я слышал, — пропыхтел несущий Фиону Охотник. — Глист как-то рассказывал. Вы тогда на арене были. Древний зверь залез в полис и всех сожрал. Представь, прыгает как-то к Порогу лоскут, а там пусто. Пошли люди узнать, что да как — и с концами. Их пошедшие искать тоже сгинули. То давным-давно было. По началу изредка отряды безумцев ещё нет-нет лезли туда, но потом власти Порога запрет наложили. Побоялись, что царь царей разозлится и сам к ним в гости нагрянет. Я вот думаю…

— Не болтай, береги силы, — перебил я Охотника. — Подходящих нам лоскутов в разы больше. Всё. Закончили с разговорами, и слушаем лес.

* * *

Но, как выяснилось, нужно было не слушать округу, а смотреть на неё. К сожалению, находясь у руля в любом теле, хоть в Китара, хоть в этом, я не могу задействовать ментальное восприятие, позволявшее мне, как то было, когда я сидел в мальчишке беспомощным зрителем, обнаруживать живые объекты в прямой близости от нас. Что недавнее нападение росомахи для меня, как и для всех остальных, стало сюрпризом, что сейчас бросившийся на нас зверь в полной мере воспользовался эффектом внезапности.

Огромный шестилап, вдвое превосходивший размерами своего собрата, встреченного нами на Муне, за счёт идеальной мимикрии оставался для нас незаметен вплоть до