Читать книгу - "Творя божественное зло - Борис Владимирович Сапожников"

полу, массивная мебель, украшенная резьбой, большой стол посередине, двери, ведущие в соседние комнаты. Сама Марго расположилась в глубоком кресле с книгой на коленях. Одета она была в свободного кроя дорожное платье с пелериной, а на столике рядом лежала большое кепи с козырьком, который отлично закрывает лицо от солнечных лучей.

Как-то в разговоре Макс сказал, что Марго недавно исполнилось шестнадцать, не знай этого Фей дал бы на пару лет меньше. Даже сейчас, когда она сидела в кресле видно было, что девушка небольшого роста, а телосложение её можно было уверено назвать тонким. Услышав звук открывающейся двери, Марго повернулась к нежданным гостям, и увидев её глубокие и очень мудрые глаза, Фей понял, что мог бы ошибиться с возрастом и в другую сторону. У Марго был взгляд много повидавшей и много испытавшей в жизни женщины, ничего детского в нём не осталось.

— Очередные приспешники узурпатора и его союзники, — удивительно спокойным голосом спросила девушка. — И зачем вы явились ко мне? Шахан решил, что хватит держать меня, как приманку для брата, и я снова окажусь в подземелье?

— Я пришёл от Макса, — заявил Фей, — чтобы спасти тебя.

— Пытка надеждой, — отложив книгу, произнесла Марго. — Шахан наконец научился чему-то, кроме угроз и размахивания кнутом.

— Он здесь не для того, чтобы завлечь тебя в очередную ловушку, — вступилась за Фея отчего-то обиженная этими словами Элли, встав рядом с юношей.

Тут Марго замерла, пальчики её разжались, и тяжёлая книга упала на пол.

— Не может быть, — сказала она. — Не может быть.

Девушка вскочила с кресла, схватила кепи, в котором всё равно её голова едва доходила до груди Фея, и почти бегом выскочила в соседнюю комнату.

— Надеюсь, там не уборная, — неуклюже пошутил Фей, но на всякий случай пропустил Элли вперёд.

Комната, куда выбежала Марго, оказалась вовсе не уборной, а библиотекой, видимо, с одной из полок девушка и взяла книгу, о которой забыла. Войдя внутрь забыл о книге и Фею, вместе с Элли они замерли на пороге. Под самым окном, чтобы свет лучше падал, стоял закрытый стеклом недописанный портрет. С него на Фея, Элли и Марго смотрела почти точная копия самой Элли, только одетая в странное платье. Девушка сидела, сложив руки на коленях. Лицо её, немного грустное, но с почти призрачной надеждой во взгляде, были написано в мельчайших деталях. На груди девушки висел крестик церкви Нисан. А вот руки и просторная юбка казались почти наброском, краски лежали неряшливо, лишь бы передать общую цветовую гамму. Как будто неизвестный художник хотел закончить портрет позже, но не успел.

— Это же незаконченный портрет Софии, — произнесла Элли, — Святой матери Нисана времён войны с Поверхностью. Его написал Лакан, художник и один из предводителей ягнят.

Элли смутилась, поняв, что в запале назвала жителей Поверхности уничижительным прозвищем. Но на этот промах не обратили внимания ни Фей, ни Марго.

— Я только слышала о нём, — как можно быстрее продолжила она, — но вижу впервые.

— И неё твоё лицо, Элли, — заявил Фей, хотя это было очевидно всем троим. — Как такое может быть?

— Объяснение есть, — раздался из-за их спин голос, и все обернулись, — но оно будет слишком долгим.

В большой комнате стоял человек в сером плаще с капюшоном и белой маске в виде рыбьей морды, закрывающей лицо. Фей никогда не видел его, но со слов старосты Ли знал, что это Мудрец — тот, кто принёс израненного Фея в Тертер. Человек, к которому у юноши было очень много вопросов. Вот только появился он в тот момент, когда задавать их было не лучшей идеей.

— Что вы здесь делаете? — спросила у него Элли, и Фей заметил, что пальцы девушки как будто сами собой тянутся к кобуре.

— Не надо, — Мудрец оказался столь же наблюдательным, — я не враг вам. Всем. Я пришёл, чтобы вывести вас из дворца.

— Но зачем это вам? — спросила Марго удивительно взрослым тоном. Сейчас Фей ни за что не поверил бы, что она на два года моложе него.

— У меня есть свои резоны, но вам остаётся лишь довериться мне. Без меня вы не пройдёте и сотни шагов, если только не собираетесь прорываться с боем.

План отхода у Сигурда был, однако после того, как они разделились, Фей не знал, что делать. Элли не будет сражаться против своих, а если бы и встала на его сторону, то её одной будет мало против всех солдат и офицеров Геблера, что находятся в этом крыле бывшего королевского дворца. Он понимал, что придётся принять помощь Мудреца, хотя и не доверял ему полностью. Пускай тот и принёс Фея некогда в Тертер, но мотивы человека в рыбьей маске оставались загадкой.

— Идёмте, — махнул им Мудрец, разворачиваясь и направляясь к выходу из библиотеки.

— Я не пойду с вами, — заявила Элли. — Я и так уже практически предала империю, пойти с вами будет настоящей изменой.

— Понимаю, — кивнул Фей и обернулся к Марго. — Идём, надо спешить.

— А братик Макс? — теперь голос девушки звучал совсем по-детски, как будто она скинула года четыре.

— Я провожу вас к нему, — ответил из гостиной Мудрец, — но надо торопиться. Время на исходе.

Расспрашивать его было бесполезно, и Фей с Марго поспешили вслед за человеком в плаще и рыбьей маске прочь из комнат. Уже выходя, Фей обернулся к Элли и спросил:

— Может тебя связать? Ну, для убедительности?

Она замерла, глядя на него, потом махнула рукой.

— Ступайте уже, — почти рявкнула Элли. — Пока я не передумала.

Она хотела было расстегнуть кобуру, но вовремя вспомнила уроки по стрельбе в Югенде, где кадетам втолковывали, что браться за оружие просто так это всегда очень плохая идея.

Фей пожал плечами и поспешил за ушедшими вперёд Мудрецом и Марго, а спустя пять минут в комнаты ворвались солдаты в белой форме Геблера.

Бывший королевский дворец. Гауптвахта Геблера

В крыле дворца, занимаемом Геблером, жили только офицеры, поэтому гауптвахта представляла собой несколько комнат, запертых на цифровой замок. Перед ними стояли двое часовых в белой форме, вооружённые карабинами. На входе с арестантов сняли наручники и втолкнули их внутрь. Без лишней грубости — скорее с равнодушием, просто потому что так надо. Привычка к насилию, но без злобы.

А вот когда к ним, спустя полчаса заявился кардинал Шахан собственной персоной, от него просто несло злобой. Несмотря на внешнюю благообразность и спокойный тон разговора, все понимали, что он взбешён и будь его воля они бы давно оказались в руках