Читать книгу - "Князь государственной безопасности - Кирилл Поповкин"

Я нахмурился, но решил не спорить, не до того ведь. Вместо этого я спросил:

— Ну допустим. Что делать-то будем с этой шестёркой?

— Убегать, как только возможность появится. Арлетт, как там с этим?

— Три минуты до конца цикла, — ответила парижанка.

— Ну вот столько и надо подождать, — подытожила капитан, — Желательно при этом не вступать в боестолкновение.

«С этим проблем не будет,» — хотел сказать я, вспомнив как вели себя фонарщики при первой встрече, но тут ситуация неуловимо изменилась.

Огонёк мигнул, закачался и погас, а вместо него зажглось шесть огоньков — поменьше и поближе. Я пригляделся, напрягая своё ноктовидение и выругался сквозь зубы. На этот раз, обстоятельства действительно были совсем иными. Шестёрка солдат, чьи силуэты только начали проступать в тумане, двигались и действовали теперь совсем иначе, чем в прошлый раз. Пригнувшись, они быстро шли, стараясь разойтись максимально широко, видимо, чтобы минимизировать возможность ведения оборонительного огня. Не знаю, как они видели наш танк (он-то в отличие от фонарщиков никаких светящихся знаков не имел), но двигались они прямо к нему. Впрочем, вот это-то как раз они делали и в прошлый раз.

— Боюсь, на этот раз у нас нет возможности избежать боя, — сообщил я Алисе, — Фонарщики нас заметили и рассыпались.

Капитан не отвечала несколько секунд, затем сообщила:

— Поняла. Тогда постарайся связать их боем, не убивая слишком многих.

— Я смогу вырубить их не убивая, — заметил я.

— Нет, это куда худший вариант. Просто… не убивай всех.

— Понял, — пробормотал я, убирая револьвер в кобуру, — Сообщите мне, когда нужно будет возвращаться.

— Сообщу.

Использовать огнестрельное оружие было очевидно не лучшей идеей, если я не хочу себя выдавать, особенно учитывая дистанцию боя.

Солдаты между тем вынырнули из тумана и предстали во всей красе: такие же высокие, как и прошлая шестёрка (я всё-таки не мог поверить, что это те же самые люди), в таких же длинных серых шинелях, застёгнутых на все пуговицы. На головах — стальные шлемы с подшлемниками. Что ж, попробуем действовать осторожно.

Я скатился по броне налево, приподняв руку с мечом так, чтобы тот не звенел по корпусу танка, и оказался по щиколотку в мутноватой жиже. Что ж, могло быть и хуже. Болото представляло куда большую опасность для мага, чем могло показаться — всё-таки, человек остаётся человеком, то есть существом довольно хрупким, нуждающимся в таких вещах как дыхание и способным свободно перемещаться лишь по небольшому количеству поверхностей. Я видел достаточно сильных колдунов, примитивно свернувших шею от неудачного падения, чтобы потратить десяток лет на освоение базового чувства опасности, и точно так же я слишком много наблюдал людей, сгинувших в болотах, утонувших в реках и замёрзших в лесах, чтобы потратить несколько лет своей молодости на изучение предметов, необходимых для того, чтобы не оказаться в одной из таких печальных ситуаций.

Воспользовавшись «путеводной нитью» — надёжным поисковым заклятьем — я адаптировал своё зрение под обстоятельства. Теперь я видел, где можно пройти безопасно, где притаился опасный провал, а куда лучше вообще не ходить, несмотря на кажущуюся надёжность почвы. Самое смешное, что заклятье это я вывел из, собственно, того самого натренированного чувства опасности, основанного на интуитивном предвидении, а потому «путеводная нить» оказалась по факту полностью универсальной и не нуждалась в адаптации под конкретные условия и климат. Просто заклятье предсказывало, в каком месте со мной произойдёт беда, и насколько сильная, а вот какая именно это беда заклятье не говорило.

«Впрочем, для того, чтобы понять, какое именно лёгкое недомогание я испытаю, испив из колбы с надписью «царская водка», мне и нужна голова на плечах» — подумал я, осторожно двигаясь вперёд в высокой траве.

Мне удалось выбрать такой маршрут, что я должен был выйти фонарщикам во фланг, при удаче — сняв самого левого так, что товарищи этого действия не заметят. Ну а если мне не повезёт, стрелять по мне будет им неудобно из-за густой травы, в которой легко спрятаться.

С этими мыслями я скользил вперёд, невидимый в зарослях, пока наконец не оказался там, где и хотел — прямо за спиной вражеского бойца. Тот двигался вперёд куда менее грациозно чем я, но тоже не спешил проваливаться в болото. Фонарщик (кстати, сам фонарик, горевший в ночи как оказалось висел у бойца на поясе и был сильно меньше того шестового варианта) шёл пригнувшись, держа в правой руке гранату на длинной ручке, а в левой — противогаз. Видимо, содержимое гранаты не было привычным фугасом или осколочным зарядом. Впрочем, мне же лучше — гранатой особо от меча не защитишься.

Дождавшись, пока солдат пройдёт мимо, я выскользнул из травы, поднял меч и уверенным движением разрубил как бойца, так и линию его жизни. Он успел каким-то удивительным усилием повернуться (это при том, что разрублен оказался от плеча до хребта) и посмотреть на меня удивлённо-обиженным взглядом подростка, которого оторвали от любимой игры, а затем серые глаза молодого парня закрылись навсегда, когда их обладатель повалился на спину.

К сожалению, в воду его останки вошли с изрядным плеском, поскольку я не мог этому помешать, так что остальные фонарщики тут же развернулись. Кто-то выкрикнул отрывистый приказ (я не понял языка, хотя, уверен, знаю все языки, на которых разговаривают в Европе) и раздались выстрелы. Но как я и планировал, позиция для стрельбы была неудобной — между этим бойцом и остальными было несколько поваленных деревьев и густого, хоть и мёртвого кустарника, что изрядно снижало видимость. Пули выбивали искры из окаменевших деревьев, расщепляли более живые стволы, но фонарщики пока что были очень далеки от того, чтобы в меня попасть, а я не собирался облегчать им жизнь.

Молниеносно метнувшись к заранее примеченному валуну, я извлёк револьвер и уже собрался снести голову фонарщику, который был от меня не более чем в десятке метров, но явно меня не видел, как вдруг взревело чувство опасности. Подчиняясь ему, я бросился в сторону и пуля вместо того, чтобы войти мне в живот, расплющилась о камень. Я поднял голову и увидел только что убитого фонарщика, поднимавшегося из