Читать книгу - "Лицеист - Валерий Пылаев"

Так себе безопасники – даже без собак. Может быть, где–то наверху, под самой крышей напротив и сидел какой-нибудь снайпер, уже давно заметивший крадущуюся в полумраке тень… но никто не стрелял, не кричал и не бежал в мою сторону. Напротив – вокруг было подозрительно тихо.

Слишком тихо и безлюдно для такого места.

И по мере того, как я приближался к своей цели, странное ощущение… нет, не банальной ловушки – какой–то другой, более замороченной подставы – только усиливалось. Охрана во дворе дома Воронцовых была – но, похоже, только со стороны набережной. Сквозь прутья решетки я разглядел несколько машин у раскрытых ворот и где–то дюжину человек. Среди них наверняка были и Одаренные, но прощупывать я не решился: кто-нибудь наверняка мог оказаться достаточно внимательным и осторожным, чтобы почуять присутствие чужака.

Не могла же княгиня Воронцова отрядить в дозор одних только раздолбаев и неумех?

Хотя… Пока все шло как–то слишком гладко. Охранное заклятье – послабее даже, чем на сейфе у Андрея Георгиевича – я вскрыл где–то за полминуты. На саму решетку ушло и того меньше. Вырезав Кладенцом один прут, я осторожно отставил железку в сторону и протиснулся в щель. На мое счастье, этот угол двора почти не освещался – иначе кто-нибудь бы непременно увидел, как я скользнул к дому и двинулся дальше вдоль стены, стараясь не мелькать под окнами, в которых горел свет.

Их было не так уж много – половина, если не треть. Большая часть дома Воронцовых будто погрузилась в сон, и я так и не увидел ничего похожего на суету, которую дед с Андреем Георгиевичем развели на Мойке. Ни шума, ни телефонных звонков, ни людей, снующих туда-сюда – ничего. Даже охранники у въезда выглядели какими–то… нет, не сонными – скорее просто бестолковыми. Обстоятельства определенно складывались в мою пользу.

А вот везение все-таки закончилось.

Дверь в паре шагов впереди скрипнула, и прямо мне навстречу вышел невысокий парнишка лет пятнадцати. Слишком мелкий для охранника – кто–то из прислуги.

Безопасники редко носят с собой вместо оружия кипу тряпья… и любой из них на месте пацана тут же принялся бы орать на весь двор вместо того, чтобы стоять и хлопать глазами.

Секунды промедления хватило, чтобы я успел без единого звука припереть парня к стене и зажать ему рот рукой. Тот дернулся, выронил свои тряпки – похоже, белье, которое он наверняка тащил в прачечную – и замычал.

– А ну тихо! – Я упер во вспотевший от страха лоб дуло «нагана». – Жить хочешь?

Повезло – парнишка попался смышленый: тут же перестал дергаться и рычать, а через несколько мгновений осторожно мотнул головой книзу. И еще раз.

Жить он определенно хотел.

– Княгиня дома? – Я указал стволом на дверь. – Здесь?

Короткий кивок.

– Внутри есть охрана?

Еще один.

– Много? – Я огляделся по сторонам и чуть ослабил хватку. – Где покои княгини?

– На втором этаже. – Прошептал дрожащим голосом мой пленник. – Ее сиятельство там, а больше никого нет… Все внизу! Дяденька, пожалуйста…

– Сам ты дяденька, – буркнул я, размахиваясь.

Не знаю, что бы я стал делать, попадись на его месте ребенок или женщина. Парнишка даже не попытался прикрыться или увернуться, и рукоятка «нагана» ударила точно в висок. Тело в моих руках обмякло и опустилось на землю тяжелым кулем. Я проверил, дышит ли бедняга, но с исцеляющим плетением возиться не стал – только оттащил чуть в сторону и прикрыл сверху тряпками. Если кто–то услышал нашу возню в темноте – времени у меня совсем мало.

И лучше не тратить его на ненужное милосердие.

Прикрыв за собой дверь, я прошел через какую–то подсобку и осторожно выглянул в коридор. Там было темно, но из широкого проема в десятке шагов лился мягкий свет. Вряд ли полноценная люстра – скорее ночник или что–то в этом роде. Судя по голосам, в гостиной дежурили несколько человек.

И чтобы попасть на лестницу в конце коридора, мне придется как–то пройти мимо них.

Повезло – снова. Трое мужиков сидели ко мне спиной и вполоборота, склонившись над низким столиком, и увлеченно рубились в преферанс. Их винтовки стояли у стены в нескольких шагах. При желании я бы, пожалуй, мог стащить обе вместе с револьвером на тумбочке у входа – и картежники бы даже не оглянулись.

Андрей Георгиевич бы за такое повесил – возможно, даже не фигурально выражаясь.

Под ногой не скрипнула ни одна ступенька. Похоже, завхоз в этом доме – в отличие от безопасников – свое дело знал. Я бесшумно поднялся наверх, прошел через кое-как освещенный крохотный зальчик и направился к единственной двери.

Которую любезно приоткрыли будто бы специально для меня. Я даже на всякий случай еще раз проверил все вокруг – но ничего похожего на охранные заклятья так и не увидел.

Что ж… Не будем заставлять ее сиятельство ждать.

Скользнув за дверь, я сделал несколько шагов – чтобы не стоять на свету – и замер. Глаза понемногу привыкали к полумраку, и я сообразил, что оказался то ли в спальне, то ли в будуаре. Кровати я не увидел, но огромный кожаный диван напротив окна вполне сгодился бы и для приема гостей, и для сна.

Но куда больше мое внимание привлекло тело рядом с ним.

Рослый мужчина в рубашке с закатанными рукавами лежал на спине, раскинув руки. Его горло перечеркивала широкая темная полоска, из которой на пол уже успела натечь целая лужа…

– Забавно.

От неожиданности я едва не подпрыгнул. Уже дернулся, чтобы развернуться, вскинуть «наган» – но вовремя сообразил, что ничего подобного сейчас лучше не делать.

Если уж имел глупость не смотреть по сторонам и дать захватить себя врасплох.

– Дивные дела творятся в Петербурге, – продолжил мягкий и как будто чуть усталый женский голос. – Неужели старик Горчаков выжил из ума настолько, чтобы отправить за мной собственного внука?